Для начала мая стояла довольно жаркая погода, и Алена высунув руку из открытого окна машины, ловила свежие потоки теплого воздуха. За рулем Инфинити сидел ее старший сводный брат Максим. Макс был довольно симпатичным парнем, коренастый, не большого роста, зато накаченный, он привлекал к себе внимание женщин. Ветер шевелил каштановые кудри на его голове, иногда бросая пряди на карие глаза, но он, не обращал внимания на это, сосредоточенно следя за дорогой.
Алена оторвалась от созерцания лица своего брата и снова надула губы. Какого черта он забрал ее со школы? Можно подумать, что эти долбаные шашлыки нельзя было пожарить без нее, да, и одета она была совсем не для пикника. Девочка скривилась, представив, как она будет прыгать через ветки, в лесу, задирая юбку, и проваливаться каблучками в сырую землю. Макс мог бы дать ей хотя бы переодеться, но вместо этого, он заставил делать, ему минет.
Хватит дуться Ален, я просто хочу, чтобы ты была со мной сегодня, один раз прогуляешь занятия в школе, это ведь не катастрофа, - сказал Макс, наконец, нарушив молчание.
- А я вот не хочу быть с тобой, и мне наплевать на эти шашлыки и всех кто там будет! - с раздражением ответила девочка.
- Ален не начинай, как я сказал, так и будет, – строго проговорил Максим – Или тебе опять, в ухо надо дать?
- Нет, - прошептала Алена и замолчала, Макса было опасно сердить, и ей очень не хотелось, снова испробовать на себе его кулаки.
Наконец они доехали до пункта назначения и Алена выбравшись из машины, покорно побрела по лесной тропике за старшим братом. Пройдя несколько метров, она услышала голоса и музыку, еще через пару шагов, Алена разглядела на опушке леса целую компанию молодых людей, устроившуюся на поваленных бревнах. В паре метров жарко тлели угли, на которых жарились, шашлыки, распространяя аппетитный запах по округе. Ребята, соорудили нечто вроде стола из картонных ящиков, на котором были расставлены разные салаты, соки и спиртное, вокруг него, как лавки разложили бревна. Максим весело поздоровался со всеми, то же сделала и его шестнадцатилетняя сестра, правда в ее голосе слышалось меньше задора.
Алена обвела взглядом компанию из 20-ти человек, большую часть она знала, но было пару парней, которых она видела впервые. К Максу подошел Костя, его лучший друг, чтобы познакомить с двумя своими друзами, которые следовали за ним. Один из них, был худощавым, брюнетом с черными веселыми глазами, его звали Вадим. Он быстро представился и протянул Максиму руку, чтобы поздороваться. Другой заинтересовал Алену куда больше. Этот парень был высоким, с мощным телосложением. Одетый в модные джинсы и майку с длинными рукавами и различными нашивками, он выглядел, как щеголь. Его приятное, симпатичное лицо обрамляли довольно длинные пшеничные волосы, прикрывавшие шею, красиво подстриженные и филированные на концах. Причем правая сторона лица была почти полностью прикрыта, в отличие от левой.
Из под соломенных бровей на Алену взглянули два сапфировых глаза, окаймленные густыми, светлыми ресницами. Алена, так же уставилась на него. Несколько секунд они оценивающе разглядывали друг друга, но потом пшеничный перевел взгляд на ее брата и приятным голосом произнес:
- Даня.
- Макс.
Парни протянули друг другу руки, и только тут Алена обратила внимание на то, что Данина правая рука была вся в красно-белых рубцах. Девочка зачарованно смотрела на его пальцы, там, где должен был быть мизинец и безымянный, торчали обрубленные костяшки. Алена скривилась, рассматривая это уродство, и снова подняв голову, поняла, что пшеничный заметил на ее лице отвращение, его глаза тут же стали холодными и колючими, как морозное февральское утро.
Перезнакомившись, все устроились на бревнах, открылась, первая бутылка вотки, и пикник начался. Максим тут же завладел, общим вниманием рассказывая какую-то смешную историю из жизни. Девчонки весело смеялись, пацаны поддакивали, и только Алена сидела надув губы. Ей здесь было не место, те восемь девчонок, которых пригласили, были старшее ее лет на пять-шесть, ровно, как и пацаны. Никто на нее не обращал внимания, и Алена стала украдкой подглядывать за Даней, жуя кусок хлеба. Его полные губы кривились в легкой улыбке, когда он слышал что-то смешное, потом он рассмеялся, показав девочке белые, крепкие зубы. Алена тоже улыбнулась. Вдруг налетел порыв ветра и откинул, пряди пшеничных волос с правой стороны лица Дани и девочка увидела это. Начиная от виска, и почти до самого подбородка тянулась сетка розовых рубцов, на половину обезобразив щеку, казалось, кожа сварилась на его лице и сморщилась. Шрамы были очень заметными, пожалуй, он получил их совсем недавно, предположила Алена. Девочка подумала и решила, что такие серьезные повреждения, могли случиться из-за пожара, хотя кто-то мог и облить его кислотой.
Тем временем Данила быстро прикрыл правую сторону лица волосами и отвернулся. Остальные тоже заметили сильные ожоги, даже Макс замолчал, разглядывая его.
А что у тебя с лицом? – без церемоний спросил Кирилл, пытаясь унять общее любопытство, все видели его изуродованную руку, а теперь рассмотрели и лицо.
Даня повернулся к компании и встретился взглядом со своим другом, Вадимом, он сочувственно покачал головой, мол, они бы все равно увидели.
- Это ожог, - напряженно ответил Данила, все буквально сверлили его любопытными взглядами, хотя еще одни зеленые глаза, принадлежавшие молоденькой сестре Макса, смотрели с жалостью, это задело его мужскую гордость.
- Ну, это понятно, а как тебя так угораздило? – поинтересовался Витя, слегка скривив губы от отвращения.
- В армии, когда служил, ночью в котельной взорвались котлы, начался пожар, и я обгорел, - не вдаваясь в подробности, ответил Даня.
Всеобщее напряжение спало, как и любопытство, девчонки дружно зашушукались, пацаны занялись разливом соков и водки, делая вид, что не замечают их нетактичного поведения. Казалось Данила, даже вздохнул спокойно, когда перестал быть центром внимания. Он быстро оббежал взглядом собравшихся и остановился на Алене, которая сидела, напротив, рядом с братом, в окружении парней, она послала ему ободряющую улыбку. Вместо ответной улыбки, он сурово стрельнул на нее глазами и отвернулся, ему не нужна была ее жалость и тем более поддержка.
Даня просто заскрежетал зубами от злости, эта малявка, то морщится, видя его шрамы, то жалеет, то подбадривает, растягивая свои чертовы соблазнительные губы в нежной улыбке. Он уже привык, что все шарахаются от него, а женщины воротят нос, едва увидят лицо или тело. В свои 22, Даня прекрасно знал, каково это быть, отвергнутым. Некогда его красивое стройное тело, сейчас было покрыто уродливыми рубцами, на правой руке не хватало двух пальцев, они обгорели до самых костей, и их пришлось отрезать, а на симпатичном лице сверкали безобразные ожоги. Странно получилось, судьба сыграла с ним злую шутку. У Дани обгорела только правая сторона тела, в то время как левая была цела и невредима. Каждый раз, рассматривая себя в зеркало, и видя эту асимметрию, ему хотелось выть от досады, он ненавидел зеркала.
Веселье продолжилось, девчонки периодически посматривали на Данилу и заговорчески хихикали, парни увлеченно спорили о машинах. Виталик пел под гитару, постоянно прерываясь из-за нескончаемых тостов, в общем, все отдыхали, как могли. Только малявка и пшеничный обстреливали друг друга сердитыми взглядами.. Пока никто не замечал, между ними установилась невидимая война, персональная вендетта. Они изо всех сил старались испепелить друг друга глазами. Изумрудный огонь, против синего пламени. Кому-то нужно было сдаться и первая на попятную пошла Алена, ей неудержимо захотелось пописать и она быстро побежала в соседние кустики. Следом за ней поднялся Максим. Вечерело, и в лесу было сумрачно. Даня тоже захотел в туалет и, встал с бревна, исчез в зарослях. Он прошел несколько метров, пока не облюбовал раскидистый дуб. С удовольствием, приступив к освобождению от страданий своего мочевого пузыря, Даня закинул голову к небу. Сквозь кроны деревьев виднелось смеркающееся небо и несколько ярких звездочек. Вдруг он услышал голоса и стал осматриваться, ему не улыбалось быть застигнутым девчонками за этим делом, со спущенными штанами. Быстро закончив, Данила, пошел на голос, через несколько метров он увидел Макса и его сестру, кажется, они ссорились. Парень притаился в густых зарослях, совсем близко от них и стал наблюдать.
Ты что сучка на него пялишься? – кричал Максим – Понравился тебе этот поджаренный, да, а может ты с ним трахнуться хочешь?
-Макс перестань, я больше не буду, я обещаю, - плакала Алена.
Даня в немом изумлении взирал на эту сцену, Макс сильно тряс свою сестру и орал на нее так, будто она перетрахала всех его друзей и добралась до соседней деревни, пока он отвернулся. Парень хотел, было выйти и прекратить весь этот цирк, устроенный из-за пустяка, но тут Максим повалил Алену на землю. Задрал ей юбку, сорвав трусики, а сам быстро расстегнул джинсы и высвободил колом стоящий член. Девочка, что-то протестующе пискнула, когда он резко вошел и засопел ей в лицо. Если раньше Даня прибывал в изумлении, то теперь его состояние можно было сравнить с полуобморочным шоком. Он во все глаза смотрел на то, как старший брат драл свою сестру на лесной полянке, высоко задрав ее стройные ножки, в то время как Алена постанывала в такт его движениям. У Дани отвисла челюсть, такого блятства он не ожидал. Парень присмотрелся к Алене ее тело согнулось практически пополам, она приглушенно стонала, но при этом выражение ее лица не менялось, пока Максим ловил минуты кайфа с закрытыми глазами, она сверлила его ненавидящим взором. Максу надоела эта поза, и он заставил Алену встать раком, а сам пристроился сзади. Так получилось, что девочка смотрела, как раз на те кусты, где притаился Даня, она его не замела. Зато он заметил, что по ее щекам сбежало несколько слезинок, она явно не получала удовольствия от столь грубого секса. Через несколько минут Макс, повернул ее к себе лицом, и его любимая сестра взяла в свой горячий рот его напряженный член. Даня наблюдал, как мастерски она отсасывает своему брату, заглатывая его дружка целиком. Нда, у девчушки были неплохие навыки заправской шлюхи. «Она могла бы показывать мастер класс по минету в публичных домах»- подумал Даня. Прошло какое-то время, и Максим протяжно застонав, сильнее притянул голову своей сестры к паху. Даня ждал, что она закашляется, подавившись спермой, но на удивленнее, она быстро проглотила все сливки и, отстранившись, облизнула губы.
Хорошая девочка, - проговорил Максим хриплым голосом и потрепал Алену по щеке.
Брат и сестра быстренько привели себя в порядок, и пошли обратно, Даня простоял в кустах еще несколько минут и направился вслед за ними. Когда он подошел к ребятам, дружная семейка была там, Макс весело разговаривал с Антоном, а Алена сидела, какая-то отстраненная и потерянная. Ее изумрудные глаза блуждали по земле, она не поднимала головы, так будто ей было стыдно. Данила усмехнулся, маленькая шлюшка, оказывается, обладала запасом совести, странно, почему этот запас не помешал ей только что трахнуться со старшим братом?
Даня присел на свое место, наклонился к Вадиму и вкрации, шепотом рассказал о том, что видел. Вадим глянул ему в лицо и недоверчиво спросил:
-Ты уверен?
-«Кто не был, тот будет, кто был, не забудет…» - процитировал Даня, к месту вспомнившуюся строчку из стиха.
-Мать мою, а! – это тихое удивленное восклицание Вадима, вызвало у Дани смешок.
Вадим посмотрел сначала на Максима, потом на Алену. Несмотря на то, что ей было, только шестнадцать, девчушка обладала стройной фигуркой и приятными округлостями. На ее нежное точеное личико с большими зелеными глазами и сладкими розовыми губами можно было смотреть часами. Пряди блестящих черных волос, спускающихся ниже плеч, придавали ей вид колдуньи. Надо сказать весьма, распутной колдуньи.
-Вообще-то они не родные брат и сестра, а сводные, но все равно бля, как он может ее трахать, она же еще молодая, - прошептал Вадим.
Не знаю, не знаю, судя по тому, что я видел, могу сказать, что она, наверное, так даже соску в детстве не сосала, как своему брату только что.
-Ладно, Дань, выкинь ты это из головы, если тебе приглянулась эта маленькая штучка, то ты все равно ее не получишь, говорят, что Макс не разрешает ей ни с кем встречаться.
-Ну, теперь то мы знаем почему, и мне вовсе она не переглянулась.
-Да ну, бля, тогда какого хрена ты на нее пялился, как баран на ворота?
-Я на нее не пялился…
Эй, Данилка! А у тебя при пожаре не расплавилось ничего жизненно важного? – этот пьяный возглас Томы, прервал тихий разговор двух парней.
Даня сурово посмотрел в ее сторону, это длинноногая, грудастая, блондинка, напилась в дрова.
-О чем ты? – спросил Даня, его глаза угрожающе сузились.
-Да мы тут с девочками переживаем, что у тебя обуглилась одна важная часть тела или оплавились лучшие сантиметры, а это такая потеря для нас! – воскликнула Тома, пьяно икнув, все весело заржали.
-А вы не переживайте, все нормально, а если ты еще раз пасть свою раскроешь сука, я подожгу тебя! – Даня буквально проскрежетал каждое слово, его лицо исказилось от гнева, а сильные руки сжались в кулаки, он неотрывно и зловеще смотрел на большой костер.
Да ладно вам ребят, пошутили, и хватит, - вставил Вадим, у него волосы зашевелились на голове, когда он посмотрел в потемневшее от злости, лицо своего друга. В таком настроении он мог действительно что-нибудь выкинуть.
По-видимому, не у одного Вадима все упало, от вида разъяренного лица Данилы. Все притихли, и было слышно, как потрескивают поленья в костре.
Максим я хочу домой, я устала, - вдруг выпалила Алена, и все уставились на нее. Некоторые девчонки скривились, мол, ноющая малолетка. Но девочка знала что делала, он разрядила обстановку, перенеся на себя все внимание, ее уловка сработала. Пшеничный понял, что она специально это сказала и тоже посмотрел ей в лицо. Левая бровь Алены слегка вздернулась, она явно проказничала, пытаясь выручить его из неловкого положения. Девочка начало громко ныть, по-другому это было и не назвать, и Максим не выдержав больше ни минуты, потащил ее за руку из леса.
Спустя две недели, Данилу и Вадима пригласили на день рождения, и он снова увидел Алену. Праздник отмечали на квартире, в нем учувствовала почти та же компания, что и на пикнике. И Даня, воспользовавшись моментом, затянул девочку в ванную и запер дверь. Ее глаза непонимающе уставились на него, она ждала объяснений.
Мне не нужна твоя жалость, понятно? – вдруг выпалил парень.
-Хорошо.
-И какого черта ты вытворяла в прошлый раз? – строго спросил он.
-Просто хотела, чтобы все перестали, на тебя таращится как на рождественскую елку, ты ведь это не любишь, - ответила Алена и надула губки. Она его, можно сказать, спасла от прилюдного унижения, а он ей тут высказывает.
Они снова уставились друг, на друга не говоря ни слова. Вдруг Даня схватил ее и поцеловал, наконец, исполнив свое желание, которое терзало его целых две недели. Он думал, что сейчас она начнет отбиваться и кричать, но Алена закрыла глаза, и только сильнее прижалась к нему, встав на цыпочки, он был слишком высоким. Даня целовал ее свежий ротик, ласкал розовый язычок своим языком и чувствовал, как сердце бешено колотится в груди, он хотел эту малявку. И как ни кричал его разум о том, что она просто шлюха трахающаяся со своим братом, тело требовало к ней прикоснуться. Наконец он отстранился, его руки по-прежнему лежали на ее талии. Алена посмотрела на него затуманенным взором и сказала:
-Больше так не делай, Максим убьет тебя за это.
Убьет за то, что я поцеловал его шлюшку? – зло процедил Данила, она явно не к месту вспомнила своего братца. Да и он сказал это нарочно, пытаясь отрезвить себя, чтобы, наконец, его гормоны успокоились, и ему не хотелось снова и снова целовать эту распутную колдунью.
Алена сжалась, как от удара и вырвалась из его объятий, ее глаза гневно полыхнули, он не имел никакого права высказывать ей это.
-Ты видел нас в лесу?
-Да.
-Ты ничего не понимаешь, ты не знаешь о нас, так что советую заткнуться и не трепать языком, - сказала Алена, ее подбородок задрожал, а глаза наполнились слезами.
-Мне было достаточно того, что я увидел, и чтобы ты не сказала сейчас, это не будет звучать убедительно для оправдания.
А я и не собираюсь перед тобой оправдываться, а ты просто дурак, - сказала она и, открыв дверь, выбежала из ванной.
Даня постоял еще несколько минут, ему вдруг стало больно оттого, что он ее обидел. В самом деле, чтобы там ни было, он не вправе тыкать в нее пальцем и обзывать. Просто ее проклятые глаза снились ему каждую ночь с того пикника, и каждая клеточка тела стремилась к ней. Алена, ее имя отзывалось музыкой в его сердце. Боже, ну почему ему нужно было увлечься этой малолеткой. Из всех девушек он выбрал самую недоступную, а если еще и вспомнить, что он так же прекрасен, как горбун из Нотердама, то его шансы были даже меньше чем ноль, они равнялись минус бесконечности.
Данила вышел из ванной и присоединился к гостям, настроение у него окончательно испортилось, в последнее время он разрушал все, к чему прикасался. Ему хотелось встать однажды утром и увидеть в зеркале свое прежнее лицо, но это было невозможно и теперь до конца дней он будет лицезреть эти уродливые шрамы. Эти проклятые отметены, на всю оставшуюся жизнь прилипли к его телу. Даня отчетливо понимал, что девушки никогда не станут с ним встречаться, и сколько не прикрывай свои рубцы, они всегда будут отпугивать людей, так будто у него проказа. Ход его мыслей, прервал резкий удар в челюсть, от неожиданности Даня отлетел к столу, с которого упало сразу несколько тарелок с закусками.
Ты мудила жареный, ты че к моей сестре пристаешь, - заорал Максим, приняв боевую стойку и выставив вперед кулаки.
Даня тряхнул головой, стараясь прейти в себя, от сильного удара кружилась голова. Наконец он сфокусировал свой взгляд на обидчике, и его просто затрясло от отвращения и злости. Даня оттолкнулся от стола, на который упал и кинулся на Максима, не произнеся ни слова. Завязалась драка, девчонки визжали, парни обступили их кружком и делали ставки. Данила изо всех сил молотил кулаками по ребрам и лицу Макса, при этом, получая такие же удары от него, они катались по полу, стараясь, подмять друг друга. Наконец Макс оказался, сверху усевшись на грудную клетку Дани, выдавив из легких весь воздух, и, схватив его за воротник рубашки левой рукой, стал наносить сильные удары правой в лицо. Даня, перехватив его руки, резко притянул к себе и ударил лбом в нос. Макс взвыл от боли и скатился с Данилы, наконец, дав ему возможность вздохнуть полной грудью. Даня поднялся, лицо заливала кровь из рассеченной брови, сбитые кулаки сильно ныли, ему было зверски больно, но он чувствовал, какое-то животное удовольствие оттого, что сейчас сломал Максу нос. Даня принялся пинать его ногами, но сердобольные зрители и по совокупности друзья Максима оттащили его.
Через час Даня оказался у себя в квартире с Вадимом, который бегал по комнатам, ища аптечку и при этом громко причитая.
-Дурак, бля, какой же ты дурак, ну нахуя ты к ней приставал? - постоянно повторял Вадим, грубо и неумело протирая его сбитые кулаки и раны на лице перекисью.
-Я к ней не приставал, и вообще этот козел первый меня ударил, мудак хренов, - выругался Даня.
-И что теперь на? На вечеринку в следующую пятницу мы не пойдем, да мы теперь вообще бля, никуда с ними не пойдем и все из-за этой малолетней потаскушки, - с раздражением сказал Вадик.
Вдруг Даня резко схватил его за грудки и притянул к себе, его лицо исказилось от бешенства, он сказал, отчеканив каждое слово:
-Никогда ее так не называй.
Вадим вырвался, и деловито поправив свою рубашку, ответил:
-Хорошо, не назову, а ты все равно дурак, она того не стоит и еще принесет тебе неприятности, помяни мое слово, - впрочем, на последних словах его губы растянулись в улыбке, что означало – давай не будем ссориться.
Спустя три недели, Данины синяки и ссадины почти зажили.. С Аленой он больше не виделся, ее братец пыхался, пытаясь получить реванш, но Дан его просто игнорировал. Ему неудержимо хотелось повидаться с Аленой, которая старательно его избегала. И как часто случается в жизни, когда мы получаем то, о чем мечтали, когда меньше всего этого ждем в данный момент, так и Даня столкнулся с Аленой, там, где и не чаял ее повстречать.
Данила прогуливался после работы в парке и увидел, как Алена сидит одна на лавочке. Ее личико было грустным и задумчивым, она болтала ножками, обутыми в красивые туфельки и смотрела в небо. Рядом лежала модная сумка, без сомнения набитая учебниками. Даня рассматривал девочку, остановившись на расстоянии, она его не замечала. На ней была белая блузка, с красивым вырезом, слегка открывающая ее упругую грудь и короткая джинсовая юбка.
Алена нервно болтала ногами, ее мысли крутились вокруг плана избавления от Максима и его приставаний. С тех пор, как ее поцеловал Данила, ей стало особенно отвратительно ублажать его и его друга Костю в постели. Ей никогда это не нравилось, но она не знала, как положить этому конец.. Максим держал ее на крючке уже много лет, одно неверное слово или попытка пожаловаться кому-нибудь могли привести к катастрофе.
-Держи! – раздался над ее головой приятный знакомый голос.
Алена вздрогнула и посмотрела на руку покрытую ожогами протягивающую ей мороженное в стаканчике, принадлежавшую, несомненно, Дане. Она так задумалась, что не услышала, как он подошел. Алена улыбнулась, заглядывая ему в лицо, на котором еще остались следы недавней драки, она соскучилась по нему, несмотря на то, что в последнюю их встречу, они поссорились, и Даня ее обозвал. Но тот поцелуй, был самым потрясающим в ее жизни, она постоянно вспоминала о нем.
Девочка протянула руку и взяла лакомство, Даня присел рядом, у него тоже было мороженное.
-Как твой братец? – осведомился он, откусывая кусочки от холодного лакомства, в такой душный летний вечер, оно приятно освежало.
-Когда я видела его в последний раз, он грыз кость с мясом и оглашал дом ругательствами, проклиная твое имя, - ответила Алена, лизнув мороженное. От вида ее розового язычка, Дани член зажил своей собственной жизнью в штанах и стал расправляться и набухать, как пожарный шланг, наполняемый водой.
-Да я смотрю, он в меня просто влюбился.
-Это его обычное состояние, он не ложиться спать, пока не проклянет твое имя минимум три раза.
Даня рассмеялся.
-А ты, почему здесь одна, сбежала из дома?
Прогуливаю факультатив, да и домой мне идти не хочется. А если б было куда, то я бы убежала, - вдруг грустно ответила девочка.
Данила посмотрел на небо, которое посерело, предвещая сильную грозу. Духота становилось просто невыносимой, а малышка, явно просила убежища. Даня подумал, либо это счастливое совпадение, либо происки Дьявола.
-Пошли ко мне, скоро пойдет дождь, да и капли вон уже падают, – предложил он, не особо надеясь, что Алена согласиться.
-Пошли, - послышался лаконичный ответ.
Когда они добрались до Даниного дома, дождь успел их обоих прилично намочить. Ребята забежали в квартиру, смеясь и фыркая. Даня достал большое полотенце и укрыл девочку, усадив ее в кресло в просторном зале, а сам устроился на диване, тоже вытираясь. Он не предложил ей снять промокшую одежду и не стал раздеваться сам. На это у него были причины, во-первых, Алена могла подумать, что он хочет затащить ее в постель, что было чистой правдой, во-вторых, ему не хотелось пугать ее видом своих шрамов. Несколько минут они молчали и изучающе смотрели друг на друга. Алена разглядывала Данино лицо, его модная стрижка намокла, а волосы превратились в сосульки, по которым стекали капельки воды, и ей очень хорошо стал, виден безобразный шрам.
И что же мы будем делать?- вдруг поинтересовалась она, причем голос ее зазвучал как-то томно и соблазнительно.
-Чай пить, - ответил Даня, поднимаясь, и исчез на кухне.
Наконец Данила появился с подносом, на котором стояли дымящиеся кружки и лежали конфеты, он поставил его на столик. Алена легонько скинула с плеч полотенце, взяла в руки чашку и стала отпивать горячую, ароматную жидкость маленькими глоточками. Глаза Дани тут же приклеились к ее груди, которая была очень хорошо видна сквозь намокшую блузку. В свои 16 лет, Алена прекрасно знала, как пользоваться своим телом и какой эффект она производит. Максим обучил ее сотне различных способов доставлять ему удовольствие, иногда он одалживал ее своему другу. Она стала вышколенной шлюхой, пожалуй, в сексе осталось не так много, чего бы она не попробовала.
Я ведь тебе нравлюсь, – уверенно проговорила Алена томным голосом, отвлекая Даню от созерцания ее прелестей.
-Что? - переспросил Данила, чувствуя, что окаменевший член сейчас просто разорвет штаны и вырвется наружу, он заерзал в кресле, а потом и вовсе пересел на диван, подальше от этой колдуньи.
-Почему ты убегаешь?
-Просто мне там неудобно, - соврал он.
«Щас тебе будет так же удобно, как в аду на сковородке!» - злорадно подумала девочка, подымаясь с кресла и подходя к Дане.
Данила удивленно посмотрел на нее, когда она приблизилась к нему, взяла чашку из его рук и поставила на пол.
-Зачем…, - он запнулся, потому что Алена села на него сверху и поцеловала в губы, заставив замолчать. От близости ее тела и сладости мягких губ у Дани перехватило дыхание, она теснее прижалась бедрами к его члену сквозь одежду, ее юбка высоко задралась, обнажая стройные ножки.
Ты что делаешь? – хрипло спросил он, в перерыве между поцелуями, чем сильнее она прижималась к нему бедрами и терлась о его член через джинсы, тем меньше в его мозгу оставалось связных мыслей. Даня судорожно задышал, эта сладкая пытка сводила его с ума. Она нежно целовала его, щеки, нос, подбородок, шею. Даня схватил ее за талию и попытался, остановить, она практически его трахала, не снимая одежды.
-Расслабься, - прошептала Алена и медленно убрала его руки, снова покачивая бедрами – Ты ведь хочешь меня?
Даня не ответил, да и она не ждала ответа, его лицо порозовело, взгляд затуманился, а в штанах чувствовался весьма напряженный инструмент, готовый взорваться в любую минуту. Данила откинулся на спинку дивана и закрыл глаза, происходящее многократно превосходило его фантазии, и напряжение в паху становилось практически нестерпимым, вызывая сладкую боль. Алена целовала его в губы, ее язычок нежно нырял ему в рот и щекотал десны. Ее бедра двигались в сладостном ритме, и он не смог подавить стона удовольствия. Даня задрал ее блузку и стал ласкать нежную, упругую грудь девочки руками, иногда, поглаживая, иногда не сильно сжимая. В ответ послышались ее легкие стоны, и тут случилось то, чего не должно было. Внезапно в глазах у Дани потемнело, парень зажмурился и попытался сдержаться, но ничего не получилось, он слегка согнулся, схватился рукой за член, и сдавленно застонав, кончил в штаны. Его дружок задергался, толчками выплескивая сперму, заставляя содрогаться всем телом, Даня почувствовал, как намокли трусы. Алена довольно улыбнулась, а пока он приходил в себя, она сползла с его колен и, расстегнув, ремень и ширинку, достала еще напряженный, красивый член, слегка перемазанный спермой. Данила не успел даже отойти от первого оргазма, когда почувствовал, как Алена взяла в рот его дружка. Он схватил ее за волосы, но вместо того, чтобы оттолкнуть притянул сильнее. Алена стала активно ласкать его ртом, иногда заглатывая член целиком, ее язык приятно щекотал головку, и не прошло и пяти минут, как Данила вновь возбудился. Девочка отстранилась, и быстро скинув немногочисленную одежду, снова залезла на него сверху.
Чтобы ей было удобней, он слегка приспустил джинсы пониже, и Алена, обхватив ладонью его напряженный инструмент, направила в истекающую влагой норку. Потихоньку насаживаясь на него, она неотрывно смотрела Дане в лицо, растягивая удовольствие, распаляя его желание еще больше и сводя с ума, ее руки гладили тело парня, нырнув под рубашку. Даня не выдержал этой сладкой пытки, и резко притянул ее к себе, войдя до конца. Алена выгнулась в его руках, подставляя под поцелуи грудь и живот, ее бедра снова задвигались в ритме страстного танца, постепенно наращивая темп. Даня осыпал ее поцелуями, с раскрытых губ маленькой распутницы срывались стоны блаженства. Он то притягивал ее сильнее за попку, то пытался отстранить, от нестерпимого наслаждения, которое заставляло задыхаться и дрожать. Все мышцы в его теле напряглись, как тетива лука, сердце колотилось, как бешенное. Вдруг она впилась ему в губы жадным поцелуем, ее движения стали очень быстрыми и резкими и Даня, через несколько минут этой скачки, приглушенно застонав, затрясся в мощных сударгах оргазма. Его накрыло волной такого удовольствия, что он чуть не отключился, смутно он почувствовал, как Алена сделала еще пару резких движений и тоже кончила. Она прижалась к нему всем телом, положив голову на плече, ее грудь судорожно вздымалась. Несколько минут они оба приходили в себя, а потом Алена спросила шепотом:
Дани, а ты когда-нибудь был с женщиной?- она вопрошающе уставилась ему в глаза, ее левая черная бровь слегка вздернулась, выражая крайнее любопытство.
-Да, – резко ответил Данила, но его лицо вдруг начало покрываться красными пятнами, а потом стало совсем пунцовым.
Алена удивленно смотрела на его пылающие щеки, и Даня не знал, куда деться от ее всевидящих изумрудных глаз. Боже, она догадалась, что он был девственником, какой позор! Какой ужас, его трахнула шестнадцатилетняя соплячка! Даниле хотелось немедленно провалиться под пол и по дороге в ад, убиться об арматуру насмерть. Ну, еще бы она не догадалась, ведь он кончил в штаны, как малолетний, нетерпеливый юнец, имеющий свою первую женщину, когда она просто сидела сверху, слегка покачивая бедрами, а потом стонал как несмазанная телега под ней. Глаза Алены расширились от неопровержимого доказательства ее догадки, и она произнесла удивленно:
О…, - девочка запнулась, - Я никому не скажу, – вдруг выпалила она, пытаясь спасти положение, чтобы ему не было так неловко.
-Уж будь так любезна, - смущенно проговорил парень, он заерзал под ней, и Алена приподнялась, высвобождая его дружка из сладкого плена.
-Ты расстроена этим открытием?
-В ужасе, как ты умудрился остаться девственником до 22 лет?
-Так получилось, - напряженно ответил Даня и опустил глаза, он не мог смотреть ей в лицо, смущенный, он искал слова, чтобы объясниться, но они никак не сходили с языка.
-Может, расскажешь?
Сейчас что ли?
-Ну да, я вообще-то никуда не тороплюсь.
Даня снова начал краснеть, как жеманная девица и смачно выругался по этому поводу, он хотел встать, отстранив Алену, но она не дала. Девочка приложила пальчик к его губам, когда он собирался, сказать, что-то резкое и прошептала:
-Тише, я никому не расскажу, правда, мне просто интересно.. Да и ты ведь знаешь про меня кое-что, так что это будет справедливо, обменяться тайнами.
Даня весь напрягся и несколько минут сидел молча, Алена ждала, она не дала ему даже застегнуть джинсы, нежно отстранив его руки. В конце концов, она не собиралась сидеть на нем голой, в то время как он был бы полностью одет. Ее пальцы играли с его влажными волосами на голове, всем своим видом она показывала, что готова слушать, наконец, Даня расслабился и нехотя заговорил:
Когда я уходил в армию, у меня была девушка Таня, мы встречались три года, и она обещала мне себя, когда я дембельнусь, я ее очень любил. До этого мы просто обнимались и целовались, ничего не было, Танька говорила, что еще не готова. Полтора года она мне письма писала, в любви клялась, обещала, что дождется. А когда в котельной, случился пожар, и я сильно обгорел, Танька приехала в госпиталь увидела меня в бинтах и капельницах и тут же взяла обратный билет. Сказала, что не собирается всю жизнь со мной уродом возиться. Так я и остался со своими ожогами и девственностью один на один. Смешно, правда? – закончил он, растянув губы в горькой улыбке.
-Нет, не смешно, - прошептала Алена и, откинув пряди пшеничных волос с его правой щеки, нежно провела пальцами по его шраму.- Как это случилось, как ты обгорел?
На новый год, мы с пацанами выпили хорошенько и подрались. Я обиделся на всех, и пошел из казармы в катальную, в подсобку спать, там теплее было. Котельщик наш Митька, тоже там пьяный валялся. Вот мы и дрыхли, пока котлы не рванули от перегрева, потому что за давлением никто не следил. Митьку сразу насмерть, а я ведь в подсобке на койке спал, дверь заклинило и я начал задыхаться от дыма и пара, а когда выбил, в меня пламя так и полыхнуло. Одежда на мне загорелась, и я кинулся к выходу, через полыхающий проход, когда выбежал в сугроб упал и кататься начал, да тут и ребята подоспели. В общем скорая приехала и меня в госпиталь увезли, там и провалялся пол года. С Танькой расстался. А потом мать с отцом меня в частную клинику поместили, когда в запас уволился. Врачи надо мной колдовали, но шрамы все равно не исчезли, нужно операции делать дорогие, а денег на них нет. Вот я и останусь на всю жизнь уродом. А после Таньки вообще с девками встречаться не хотелось, да и они меня сторонились, как священник борделя. – Даня замолчал, его лицо потемнело от горьких воспоминаний.
Алена поцеловала его в губы и прошептала:
-Можно? – ее пальчики легли на пуговки его рубашки, Даня медленно кивнул.
Ее руки принялись быстро расстегивать одежду. Она до сих пор не видела его обнаженное тело, его шрамы. На какое-то мгновение Даня передумал и перехватил ее руки, но потом отпустил. «Пусть уведет и ужаснется» - подумал он, может тогда ему больше не захочет с ней видится и он забудет о ее существовании. Но Алена не отвернулась и не скривилась, она распахнула его рубашку и слегка приспустила с правого обожженного плеча. Ее пальцы пробежались по изуродованной коже, опустились на ребра и погладили волнистые рубцы. Алена отметила, что у Дани обгорела, только правая часть тела, в то время как левая осталась невредимой. Поразительный контраст между нормальной кожей и опаленной, ее руки прикасались то к одной половине стройного, подтянутого тела, то к другой.
Какой ты красивый, – вдруг произнесла она, ошеломив этими словами Данилу, этого он явно не ожидал. Отвращение, призрение, все что угодно, но только не комплименты.
-Был, - с горечью произнес он.
-Ты и сейчас очень красивый, просто не все это видят, а я вот вижу, - уверенно ответила девочка и, нагнув голову, прикусила его сосок.
Она немного потерзала его грудь, а потом стала целовать обожженное плечо, ребра, живот. Даня снова застонал, ее ласки действовали на него магнетически.
-А ты расскажешь мне, почему спишь с Максимом? - хриплым шепотом спросил он, отрывая ее от уже полюбившегося ей занятия.
Ты хочешь это услышать?
-Да.
Алена посмотрела ему в глаза и глубоко вздохнула, ее история была не намного веселее, а воспоминания причиняли такую же боль.
-Я сплю с ним с 12-ти лет, - девочка умолкла, когда услышала удивленный возглас Данилы, а затем продолжила, когда он промолчал - Мы иногда играли с ним в одну игру, во время которой, он меня всегда раздевал до трусиков, говорил, что он доктор, а я его пациентка. Максим осматривал меня, измерял температуру, а потом назначал лекарство, в виде поцелуя в губы. Мне эта игра нравилась, мы делали, что-то запретное, неприличное и от этого жутко интересное, я тогда еще не совсем понимала, что это плохо, мне просто было сильно любопытно и все. Порой он, заставляя меня целовать его в, ну ты понимаешь, говорил, что так делают все хорошие сестры, и я делала. Однажды мы вот так играли, как обычно, родителей не было дома, и Макс внезапно повалил меня на кровать и стянул трусики. Я заплакала, он стал каким-то грубым, такого раньше не было.. Максим сказала, чтобы я перестала ныть и закрыла глаза, потому, что он сейчас сделает мне срочную операцию. И я закрыла, а Макс навалился на меня, тяжело дыша, раздвинул мои ноги и воткнул. Мне было дико больно, и я стала плакать и вырываться. Но на все мои просьбы перестать, Макс не реагировал, и только стал быстрее двигаться. Мне казалось, что он вставил мне между ног острую отвертку и сейчас просто разорвет все внутренности, я начала кричать. Он ударил меня по губам ладонью и пригрозил, что удушит, если я
Фотограф и режиссер Питер тен Хупен объехал полмира, чтобы собрать истории и фото матерей-подростков в Замбии, на Гаити и в других государствах. Нам всем кажется, что мамы-подростки выглядят одинаково, как героини шоу « », но фото молодых мам из этой статьи немного больше раскрывают нам глаза на их жизнь.
У одних все произошло по стандартному сценарию: парень — секс — . А вот у других -ситуации более сложные.
Большинство девочек мало что знают о сексе перед тем, как все заходит слишком далеко в отношениях. Многие говорят, что даже не понимают сути процесса и его связи с беременностью, хотя в большинстве стран есть и клиники, и доступ к контрацепции.
Многие подтверждают, что им было очень страшно просить парня предохраняться, даже зная, что есть такое средство от нежелательной беременности. Такие вот ранние матери часто организовывают группы, которые помогают девочкам научиться понимать свое тело и тело партнера. А другие — навсегда отказываются от секса.
Многие из них жалеют о том, что пришлось бросить школу и мысли о карьере, хотя и надеются, что еще не все потеряно, и можно будет заняться своей жизнью, когда дети немного подрастут. Другие счастливы заниматься домом и ребенком, а до образования им нет никакого дела.
Такие истории показывают, что матерями не всегда становятся по собственной воле. И всем этим девушкам приходится учиться материнству при разных обстоятельствах.
Или, говоря короче, женщины — сильный пол!
Ана, 15 лет, дочери Карен 4 месяца (Колумбия)
Как несовершеннолетняя мама, Ана каждый день сталкивается с испытаниями. С того дня как она забеременела, контакт с бойфрендом оборвался. Он не считает, что он за что-то ответственен.
«Моя сестра учится в университете, и я тоже очень хотела стать офицером военно-морских сил. Но есть закон, согласно которому, это невозможно для тех, у кого есть дети. Так что теперь я подумываю о другой карьере — открыть булочную. Я вернулась в школу, чтобы учиться, обрести профессию и делиться знаниями и опытом с дочерью».
Анжелика, 13 лет, сыну Луснеру 3 месяца (Гаити)
Анжелика живет вместе с сыном, родителями, братьями и сестрами в трущобах на Гаити, поскольку семья лишилась дома во время землетрясения. Когда родители узнали, что она беременна, они вышвырнули ее вон. Она спала на пороге, а мать иногда приносила ей еды.
«Я мечтаю снова ходить в школу, у меня там были друзья, мы вместе занимались в театральной студии и пели… Я была совсем не готова к беременности. Я слишком юная. Я даже не могу позаботиться о сыне».
Муна, 13 лет, дочери Рим 3 месяца (Иордан)
Муна живет вместе с дочерью и мужем в лагере для беженцев в Иордане. Муна не планирует возвращаться в школу, а хочет завести еще детей. Она говорит: «Это большая ответственность, но я рада тому, что стала мамой. Я бы хотела дать жизнь еще трои м детям».
Кея, 14 лет, сыну Рахиму 2 месяца (Бангладеш)
Кея влюбилась в своего будущего мужа, когда ей было 13 лет, а ему 21 год, и они поженились против воли ее родителей. Ей нравится материнство, но ей стало сложнее справляться по дому с ребенком на руках.
«Я потеряла много крови во время родов, потому что плацента все не выходила. Меня отвезли в больницу на скорой, где мне влили семь пакетов донорской крови. Мне никто не говорил о рисках беременности и родов, так что больше я не хочу иметь детей».
Аисса, 15 лет, дочери Фати 1 год (Буркина Фасо)
Муленга, 14 лет, дочери Фелисити 1 месяц (Замбия)
Муленга забеременела от своего парня, но на тот момент она вообще не знала, как происходит процесс зачатия. Мама заметила, что она плохо выглядит, и тогда возникли подозрения. Отец Муленги заставил дочь жить в семье парня на время беременности, пока они не выплатили достаточную сумму, чтобы она вернулась домой.
«Мне не нравится материнство, но я люблю своего ребенка. Мне нравится смотреть на нее. Я переживаю о будущем и о том, кто купит нам такие вещи, как мыло и одежда. Когда она вырастет, я отведу ее в школу, чтобы она получила достойное образование. Недавно я узнала, что можно защитить себя от беременности, можно пойти в больницу и тебе дадут контрацепцию, но я стесняюсь это делать. Так что я перестала спать с парнями».
Амира, 15 лет, сыну Самеру 1 год и дочери Амель 12 дней (Иордан)
Амира живет в лагере для беженцев с мужем, имя которого не указывается, и двумя детьми. Они поженились, когда ей было 13 лет, и она бросила школу ради семьи и детей.
«Сложно заботиться о ребенке, когда ты сама еще ребенок. Например, я не знаю, нужно ли носить их на руках все время. Плюс ко всему, мне нужно также заботиться о муже. Времени на себя у меня нет. Дети отнимают все время, я не справляюсь с делами по хозяйству. Мой новорожденный малыш постоянно плачет, а я не знаю, почему… Я больше не хочу детей. Хватит. Мне нужно заботиться о двоих. В будущем я хочу пользоваться контрацепцией. Ее нетрудно достать, просто раньше я об этом не знала».
Рабея, 16 лет, сыну Кушум, 3 года (Бангладеш)
У Рабеи было три беременности. Выжил только один ребенок, первый родился преждевременно, а второй умер от болезни в 3 месяца. С тех пор у нее не было месячных. Больше она не хочет детей, у девочки не осталось сил.
«Я счастлива, что у меня есть сын, и рада, что муж не против, что у нас только один ребенок. Еще до замужества я мечтала стать учительницей. Но теперь это уже невозможно. Я должна заниматься домом и семьей. Но я мечтаю, что однажды у нас, у меня, мужа и ребенка, будет новый большой дом, и мы будем в нем очень счастливы».
Кисвенсида, 15 лет, дочке Кудби 1 месяц (Буркина Фасо)
Кисвенсида забеременела в 14 лет. Сейчас она живет с тетками и бабушкой. Она посещает школу, потому что семья очень ей помогает.
«Через неделю после рождения ребенка, я вернулась в школу. Я не хотела бросать учебу, и бабушка меня все время поддерживала. Она помогает мне заботиться о ребенке, чтобы я не пропускала уроки.
Быть матерью сложно. Мне одиноко, я скучаю по родителям, которые работают в другой стране и еще не видели ребенка. В будущем я бы хотела иметь еще детей, но не сейчас. Я думаю, 26 лет — идеальный возраст. Я мечтаю стать архитектором и выучить дочку в школе».
Жанет, 15 лет, сыну Мануэлю 6 месяцев (Колумбия)
Жанет живет вместе с парнем в большом городе в Колумбии. Она вернулась в школу и состоит в сообществе молодых матерей, которое помогает с вопросами о кормлении, здоровье и планировании семьи. На выходных она посещает курсы стилистов. Она хочет стать парикмахером, чтобы обеспечить сыну достойное будущее.
«Я не хотела ребенка, но так получилось. Теперь у меня стоит спираль, которая защитит меня от нежелательной беременности на три года. Это вполне доступно, и мне очень подходит. Я даже не знаю, почему другие девочки не пользуются ею. Материнство — это прекрасно. До этого, мне порой бывало одиноко, но теперь я всегда могу поиграть с ребенком, если мне грустно. Он улыбается, и я чувствую его любовь. Он меня знает».
Люмилен 15 лет, дочери Кларине 6 месяцев ( Гаити)
Отношения с отцом ребенка не сложились, поэтому Люмилен живет с мамой и дочерью. Она хотела сделать аборт, но мама настояла на рождении ребенка. «Она не злилась!». Сейчас Люмилен опять ходит в школу.
«Я не боялась, хотя было ужасно больно. Я рожала около суток, без обезболивающего. Они просто взяли ножницы и сделали надрез. Я долго поправлялась, все время лежала, не могла ходить. Но когда увидела дочь, поняла, что счастлива».
Таонга 15 лет, дочери Маргарет 4 месяца ( Замбия)
Таонга живет со своей дочерью и дальними родственниками где-то в глубинке, где она, вероятно, не сможет продолжать школьное обучение, поскольку у родителей нет на это денег. Отец ее ребенка переехал в другой город и связь поддерживать не получилось.
«В школе нам рассказывали только про месячные. Я и не думала, что забеременею. Но я слышала, что бывают уколы для предотвращения беременности. У меня все нормально, но я все время думаю, зачем мне ребенок, ведь мне с ним так непросто. Мне нравится смотреть на дочь, но не нравится та ответственность, которая легла на мои плечи. Мне помогают, но я всегда должна быть рядом, потому что кормлю ее грудью».
Нейлор ходил по школам целый день. Он пил чай с встревоженными секретаршами в ожидании, когда освободятся классные руководители и найдут время для беседы с ним. Затем ему приходилось пить чай с ними. Все были потрясены случившимся, но пользы от всех этих разговоров было немного.
У Эмили в этом году сменились две классные руководительницы. «Это крайне нежелательная ситуация» – заявила Нейлору завуч школы, в ведении которой было регулирование учебного процесса и замена учителей. Так что ему пришлось разговаривать с девушкой-стажером, у которой были прыщи и голосок, лучше всего подходивший для пения гимнов в церковном хоре. «Эмили – приятная девочка, «умненькая», «по своей воле с чужим не пойдет» – ее рассказ не пролил никакого света на исчезновение ребенка. Нет, она не видела, чтобы кто-то вертелся около школы или чтобы Эмили была с кем-нибудь, кроме матери (она имела в виду Лоррейн). Если какая-то женщина и пряталась у ворот, то она ее не видела. Нейлору пришлось поблагодарить и договориться, что он придет на следующий день, чтобы поговорить с учительницей, подменяющей классную руководительницу на время отпуска.
В надежде, что случившееся освежит память людей, знавших Глорию Саммерс, и поможет в расследовании, он проделал путь в тени высоких домов, среди которых прошла ее короткая жизнь, до школы, в которой училась девочка. Но и этот поход оказался безрезультатным.
К половине четвертого Нейлор совершенно выдохся и решил, что понял теперь, почему школьные учителя очень часто выглядят, как марафонцы, причем проигравшие дистанцию. Основная причина, конечно, дети – их громадное количество, постоянный шум, который они производят: бегают, прыгают, кричат, постоянно что-то болтают. Нейлор подметил еще одну особенность – если обычно в школах на одно белое лицо приходится около двадцати выходцев из Азии и Африки, то в школе, где училась Глория – не менее тридцати.
Нет, он не имеет ничего против, но что-то тут не так. На память ему пришел фильм, сделанный в Штатах, «Горящая Миссисипи». Депутат-расист смотрит на черного ребенка их горничной, которого держит на руках его жена, и говорит: «Удивительно, какими забавными они выглядят маленькие и какими животными вырастают». Конечно, Нейлор так не думал. «Животные». Хотя он знает и таких. Ну и что! Он выходил из ворот, где надпись на медной дощечке была сделана на двух языках – английском и урду, а матери, дожидающиеся своих детей, одеты в яркие сари, и подумал: «А хотелось бы мне, чтобы в такую школу ходила моя дочь? Моя и Дебби? Чтобы она была единственной белой девочкой во всем классе?» Он не считал, что это было бы правильным.
И не только это. Забравшись в машину, он решил позвонить Дебби, как только закончит писать докладную. Ну а если придется разговаривать с этой коровой, ее матерью, что ж, поговорит и с ней.
– Ты имеешь в виду, что она лесбиянка, – засмеялась Алисон.
– Возможно. – Патель сделал какой-то неуклюжий жест.
– так получается из ее рассказа. Да и то, что Диана ездит туда постоянно. Ясно, что-то там происходит. – Алисон вновь ухмыльнулась ему поверх своего стакана.
Они сидели в «Пентхаус-баре» на самом верху гостиницы «Ройал». Патель заметил, что цена за каждую пинту пива повышалась на десять центов за этаж.
– Возможно, они просто хорошие друзья.
– Как мы?
– О нет. Я не думаю, что мы уже такие хорошие друзья.
– Может быть, мы никогда ими и не будем.
– Может, у меня тоже что-то не тан.
– Я так не думаю.
– Откуда тебе знать?
Патель улыбнулся и стал потягивать свое пиво. Он подумал о том, как она поцеловала его, сразу же, как только они зашли в лифт, даже не дожидаясь, пока за их спинами захлопнутся двери.
– Что с тобой сегодня?
Рей шаркал кроссовкой о край тротуара.
– Ничего.
– Тебя что-то беспокоит? Ты не сказал и пары слов за весь вечер.
– Это еще не весь вечер, глупая!
– Не смей называть меня глупой.
– Тогда не веди себя так. Еще только половина девятого.
– Возможно, – проворчала Сара. – Но впечатление, что гораздо позже. Один час с тобой, когда ты в таком настроении, все равно что вечность.
– Хорошо, есть только один путь исправить это, не так ли?
Рей развернулся на каблуках и пошел через площадь, засунув руки в карманы джинсов и не обращая внимания на крики Сары, звавшей его по имени. Махнув ногой, он поднял в воздух стаю голубей, сидевших вокруг фонтана.
Меняя скорость при подъеме на холм, Нейлор был готов изменить и свои намерения – быстро проскочить мимо дома, развернуться и махнуть по этой же дороге обратно. Вернуться в их с Дебби домик на уютном участке, где они начинали семейную жизнь и никогда раньше не были одиноки.
Он бросил взгляд в зеркало, включил сигнал поворота и затормозил. Когда он ставил машину на ручной тормоз, в окне шевельнулась занавеска. Нейлор отстегнул ремни безопасности и открыл дверцу.
Мать Дебби заставила его подождать, а открыв, поздоровалась с таким видом, будто глотнула уксуса. Может быть, ему только казалось, но у него всегда было чувство, что в этом доме стоит постоянный запах дезинфекции.
– Она там.
Она провела его в столовую, хотя Нейлор не мог даже представить, что мать Дебби приглашает кого-нибудь на обед. Если только она не делала исключение для местного гробовщика.
Дебби сидела в дальнем углу комнаты около закрытого занавеской окна, выпрямившись в кресле с полированными подлокотниками, стоявшим здесь еще до ее рождения. Их разделял раздвинутый во всю длину, почти от стенки до стенки, стол, фанерованный ореховым деревом. На полу в горшке росло какое-то растение с овальными листьями, клонившееся влево в тщетных поисках света.
На Дебби был черный вязаный жакет поверх черной кофты и бесформенная черная юбка, покрывавшая колени. На лице – никакой косметики. Нейлор подумал, уж не сектантство ли это, и если да, то какое?
– Привет, – произнес он громко, так, чтобы услышала ее мать, которая, несомненно, стояла за дверью. – Дебби, как ты?
Она взглянула ему в лицо и снова опустила голову.
– Как малышка?
Теперь она, не моргая, смотрела через левое плечо Нейлора.
– Дебби, ребенок…
– С ней все в порядке.
– Значит, я смогу повидать ее?
– Дебби, ради Бога…
– Я сказала – нет.
– Почему, черт возьми?!
– Потому.
– Что это за ответ?
– Единственный, который ты получишь.
Он обошел стол и увидел, как побелели ее пальцы, вцепившиеся в ручки кресла, а вся она сжалась, стараясь сделаться как можно меньше. В глазах стоял страх.
– Я не ударю тебя, – успокаивающе произнес он. – Тебе лучше не делать этого. Ты…
– Ты же знала, что я приду. Ты прекрасно знаешь, что я хочу видеть ребенка.
– У тебя странный способ выражать свою любовь.
– Что ты имеешь в виду?
– Вот что. Когда ты в последний раз приходил сюда? Когда в последний раз ты пытался увидеть свою дочь?
– Все дело в том, что каждый раз, когда я пытаюсь сделать это, твоя проклятая мать…
– Оставь мою мать в покое!
– С удовольствием.
– Если бы не моя мать…
– Мы были бы дома, все вместе – втроем.
– Нет, не были бы, Кевин.
– Почему?
– Потому, что еще пара месяцев такой жизни, и я была бы в психушке, а ребенка отдали бы в детский дом.
Нейлор отступил назад, сильно ударившись бедром о край стола.
– Это полная чушь!
– Это правда.
– Нет, этого не может быть.
– Хорошо, спроси доктора, Кевин. Спроси ее. Это обычное явление, когда женщина испытывает депрессию после рождения ребенка.
– Депрессию? Ты была…
– Послушай, о чем я говорю. Я была больна, а ты возвращался домой поздно вечером, уже накачавшись пивом, хлопал всеми дверями и заваливался спать внизу. По утрам Ты отправлялся на работу в той же одежде, в которой приходил домой. Ты ничего не делал, чтобы помочь мне, и никогда не старался меня понять…
– Понять! Надо быть Эйнштейном, черт побери, чтобы понять тебя, когда ты бываешь в одном из своих настроений.
– Боже, Кевин! Ты не понимаешь даже теперь, не так ли? Ты действительно не понимаешь. Настроения. Для тебя это всегда были только настроения. Почему, Кевин? Почему, если ты не можешь что-то увидеть, ты не можешь понять?
Тебе обязательно надо показать кровавую рану, чтобы ты поверил, что я больна? – Она крепко обхватила себя руками вокруг талии, и Нейлор увидел, как похудела его жена. – Я еще и сейчас больна.
Он неловко отодвинул от стола один из стульев и сел. Деревянные часы на буфете шумно отсчитывали время. «Какой во всем этом смысл, мне вообще не надо было приходить сюда», – думал Кевин Нейлор.
– Ребенок…
– Она спит, Кевин. Она только заснула перед тем, как ты пришел.
– Это очень удобно…
– Не говори так.
– А разве это не так?
– Она четыре раза поднимала меня ночью и капризничала весь день. Я не хочу будить ее сейчас.
– Хорошо, я приду позднее.
– Кевин, мама говорит…
– Она говорит, что я должна посоветоваться с адвокатом о разводе.
Нейлор фыркнул. Что на это ответить? Вернись домой, Дебби. Поживи хотя бы несколько дней. Мы сможем все наладить, вот увидишь. Дебби продолжала сидеть, беспомощно глядя на него. Нет, теперь уже ничего не наладится. И это конец всему, что было. Так к чему эти слезы, стоящие в его глазах!
Он резко распахнул дверь, и, конечно же, там была она, его бесценная теща, подслушивающая и злорадствующая. Нейлор почувствовал, что единственная возможность удержаться и не ударить по ее ханжескому лицу – как можно быстрее покинуть этот дом. Он оставил входную дверь широко распахнутой, еще не усевшись, повернул ключ зажигания и проехал метров двести, прежде чем сообразил, что не включил фары.
2
0 марта 2013
.
фотографии: ИТАР-ТАСС, из архива «Центра содействия реформе
уголовного правосудия»
Шестнадцатилетние заключенные Можайской колонии для несовершеннолетних по просьбе Театра.doc описали один день, проведенный на зоне. The New Times публикует эти рассказы.
В рамках проекта «Театр + общество» Театр.doc ведет работу с воспитанниками Можайской колонии. Орфография и пунктуация оставлены без изменения.
«Никто меня не поймет и не поможет»
П. Л.
Я встал часов в полседьмого - шесть с хорошим настроением. В этот день у меня должен был быть суд об условно досрочном освобождении. Ко мне должна была приехать мама на суд. С того времени когда я встал у меня время как будто остановилось. Я ждал 9 часов как своего дня рождения, как Нового года. Когда же суд приехал я огорчился, приехал не тот судья, который должен был быть. Все-таки, в конце концов, меня вызвали. До этого времени я разговаривал с ней (мамой. - The New Times) о доме, воле, друзьях. Она говорила надеяться на лучшее. «рано или поздно будешь дома, сынок» - говорила она. И я надеялся. Но все-таки в УДО мне отказали, и я до такой степени сорвался, что в этот же день меня закрыли в прогулочный дворик до вечера. Вечером перед ужином меня выпустили из прогулочного дворика, я сходил на ужин, поужинал, потом пришел в отряд, рассказал своим товарищам, что произошло. Они сказали, что зря я не отозвал ходатайство. Потом весь вечер просидел в комнате приема пищи, выпивая кружку за кружкой крепкого-крепкого чая с кофе и сгущенкой. После этого в полдесятого сходил позвонил маме, поговорил о суде.
Разговаривая с мамой, я понял в который раз, что кроме них никто меня не поймет и не поможет в трудной ситуации. Попрощавшись с ней, пришел в отряд и лег спать.
Так прошел у меня этот день.
«Она как обычно не хотела со мной говорить»
К. Р.
Вот и начался еще один день жизни в этой колонии. Утро к сожалению выдалось не очень радостным, т.к. как обычно в отряде происходила утренняя суматоха: кому-то надо поскорей умыться, кому-то одеться и т.д. Выйдя на улицу (точнее только переступив порог отряда) сразу по всему телу холод, но со временем как-то привыкаешь к такой погоде. А вот и построение на завтрак. Дойдя до столовой все сразу ринулись внутрь, кто-то кому-то на ногу наступит, а кого-то в спину толкнут. После завтрака зайдя в курилку все сразу же закурили хотя есть и единицы которых можно пересчитать по пальцам которые не курят. Понеслись разговоры, кто о чем: кто-то рассказывает истории из своей жизни, кто-то анекдоты рассказывает, а кто-то просто какой-то бред говорит.
Теперь началась учеба в училище. Как не странно сегодня опять практическое обучение, если честно скучное занятие, каждый день одно и тоже задание делать. В общем учеба прошла скучновато но зато быстро. На последней паре наводили порядок в кабинетах мусора конечно собирается много хорошо что помойка рядом хоть что-то радует. После вывода из ПТУ остается буквально полчаса до обеда надо бы успеть переодеться в школьную форму но как только зашел в отряд что-то захотелось прийти попозже и переодеться т.к. опять все бегают в суматохе, ну и передумав пошел на улицу. Выйдя на улицу и закурив начал осматривать всех присутствующих.
"Пока стою, курю, из отряда вылазят почти мои копии, так покажется любому вольному человеку ”
Все ребята как обычно занимались одним и тем же. Опять те же самые переговоры, кто-то решает проблемы, которые произошли в течение дня. Но не успев докурить сигарету кто-то из толпы крикнул - «строиться!», ну и бросив сигарету я пошел вместе со всеми строиться.
Ну что ж. Завели нас в школу и через пять минут звонок на урок, а первый урок был история. Предмет довольно интересный, да и тем более мне по нему еще экзамен сдавать. На сегодняшнем уроке мы проходили Русско-японскую войну и кстати говоря много нового узнал об этой войне. Вот и перемена! Следующие уроки если честно были нудные, а именно: биология, химия, физика и география. Скучно зато хоть время пролетело быстренько, а это самое приятное ощущение в этих местах.
Выйдя из школы я побежал в отряд, чтобы быстренько переодеться. Сделав свои дела, я пошел звонить маме, но к моему сожалению она как обычно не хотела со мной говорить. Я расстроенный пошел в курилку. Был я какой-то подавленный и мне было абсолютно на всех все равно и кто чем занимается, так что я сел подальше ото всех и погрузился в свои мысли.
После ужина я решил опять посидеть один поскольку мысль от моего звонка матери была в моей голове на протяжении дня.
Дождавшись отбоя я уставший лег в кровать и от прожитого дня через минут 15 уснул.
«Дошел до храма, помолился за родных»
П. С.
С утра у нас был подъем. В 6 часов я проснулся, оделся, навел порядок в тумбочке и вышел на продол. Где увидел Дежурного. Отпросился у него побегать по территории и пошел на улицу. Дошел до храма, помолился за родных и побежал кругами бегать. Когда прибежал, дошел до спортплощадки, сделал пару упражнений и пошел в отряд. Помог дежурному навести уборку в отряде и пошел на улицу. Утро оказалось пасмурно. Был сильный туман. Чуть-чуть холодно. Но мне мороз не страшен. Взялся за метлу и начал мести свою территорию.
Вот уже и завтрак. Поели и уже развод в промышленную зону.
Прошел через шмон. Спросил у мастера, что у нас Теория или практика. Он ответил, что сегодня практика.
Вошли в группу, я сел на свое место и сидел, слушал звуки пил, которые ходили по металлу. В этот пасмурный день мне очень хотелось увидеть что-то нового. И мастер сказал
М: - пойдешь со мной воздух с труб спускать.
Я: - пойдемте!
М: - Держи ключ. И на второй этаж к баяну.
Поднялись, он мне объяснил, что нужно сделать. И я начал свою работу к часам 12 я уже обошел все кабинеты. И мастер сказал - иди в отряд.
Пришел в отряд получил 2 письма от сестры (которая учится в Университете им. Ломоносова в г. Архангельске) и от бабушки (пенсионерки). Пишут, что ждут домой, соскучились, и я тоже по ним скучаю.
Я пришел с обеда. В школу надо идти. И вдруг меня снимают со школы на работу, но я отпросился у мастера и пошел в отряд. Написал ответы на письма. И пошел звонить. Позвонил маме, она сказала, что выслала мне посылку. Сказала, что приедет через 5 месяцев. Но ничего, зато уже знаю, что приедет. Вот скоро уже отбой. Придет проверка, и мы ляжем спать. Вот так и прошел мой день!
«Я уже третий день рожденья исправляю в изоляции»
Р. С.
Это мой день рождения.
С утра я, как обычно, проснулся в хорошем настроении, сходил по своей нужде, потом пришел на кубрик, заправил кровать, оделся и вышел на улицу курить. Затем после того как мы позавтракали мы пошли в ПУ и там я ждал когда меня вызовут на краткосрочное свидание и когда меня вызвали я очень обрадовался ко мне приехала мама и мой знакомый, я сидел с ними общался 2 часа, а положено 4, и женщина, которая там работает, сказала, что им пора уходить, потому что там у них были какие-то проблемы со светом, и им надо уйти, чтобы не сидеть до 8 часов вечера, потому что принято до 5 часов. Я конечно очень разозлился и стал на нее кричать, потому что толком не пообщался с родными. Она начала мне говорить, типа как тебе не стыдно, у тебя здесь сидит мама, и ты перед ней на меня кричишь, но я не слушал ее и продолжал кричать. После чего я попрощался с мамой, со своим знакомым и ушел. Когда я вернулся в отряд меня стали поздравлять некоторые пацаны, сделали мне подарки. Но если честно, а у меня никакого чувства не было, что у меня действительно день рождение. Потому что я уже 3 день рожденья исправляю в изоляции от общества. Поэтому у меня быстро пропало настроение. Ближе к вечеру я пошел звонить, позвонил друзьям, подругам, они меня тоже поздравляли, и все хотят, чтобы я поскорей вернулся. И к 7-30 я пришел в отряд, там меня встретил мой друг, с кем мы в детстве гуляли (П.И.), и он мне быстро поднял настроение своими разными рассказами. После чего я пошел в пищевую попить чаю, там я увидел пацанов, присоединился к ним, мы с ними пообщались за жизнь. После чего мы пошли на вечернее построение, нас посчитали, и мы пошли кругом песню петь, после песни я пошел в курилку, покурил. Пошел в отряд, разделся и пошел спать.
«Из полусотни ботинок автоматически нахожу свои»
Т. И.
6.30 утра кто-то трясет кровать неохота открывать глаза это еще фартанет если в 6:30 а то кому-нибудь с вахты придет в голову прийти в 6:00 и заорать «Подъем», в общем, не об этом. Когда ты все-таки открываешь глаза ты понимаешь что это бесконечно повторяющийся день начался снова. Кубрик уже убран, застлан и помыт, я как зомби выдвигаюсь на основные точки этого утра - это умывальник, сушилка, улица.
Умылся кое как проснулся и в голове перещелкнулась цифра с 8 на 7, значит из этой преисподней я уеду через 7 дней, из полусотни ботинок автоматически нахожу свои и иду на улицу одевая «бушлат» на ходу выхожу, иду в курилку, и как же это утро могло пройти без шуршащего звука метел по всей зоне. Минут через 10 как-то звуки метел растворяются и я их уже не слышу пока стою, курю, из отряда вылазят почти мои копии, так покажется любому вольному человеку, но так как я уже говорил, что день постоянно повторяется здесь уже можно примерно угадать кто щас выйдет ну на крайний случай можно определить по походке.
Пока все на улице мерзнут, я иду в отряд, сажусь на диванчик, вроде пригреваюсь и снова клонит в сон. Влетает какой-нибудь «шмыга» и орет во весь голос (причем ему пофиг играет музыка или гробовая тишина он все равно орет как пришибленный) «Строиться» и, если в этот момент посмотреть в окно, то вот эти значит 3 метра, где мы строимся, действуют как черная дыра, где бы кто ни был и чем бы не занимался его просто тянет на это место. Построились, дошли до плаца, посчитались на завтрак. Единственное, что можно сказать про завтрак, это если из 100 вешалок ты выбираешь не правильно, то как минимум на 15 минут ты задержишь весь отряд, а потом они одним ударом задержат тебя в развитии. В общем, мне это не грозит.
После завтрака еще 30 минут отдыхаешь, и начинается единственно интересное событие этого дня, кто-то опять заорет строиться, и мозг автоматически переключается на новую мысль как съехать с путяги…
Обычно, когда стоишь на плацу, и думаешь, как съехать, смотришь на несколько вещей. Первое, есть ли сегодня врачи, где начальник, какая смена делает развод. Если все прошло удачно, то иду в отряд и ничего не делаю, но если, скажем, на разводе начальник, все становится сложней. Приходится прокручивать в голове, когда он уйдет с развода, если не уйдет, успею ли я слинять, чтоб он не увидел, и заметят ли мент, который разводит, что меня нет. Если каким-нибудь образом у тебя все прокатывает, то идешь в отряд. Но мы не ищем легких путей и идем дальше. Нас шмонают и выводят в ПТУ. Сижу там один урок. После урока берем еще пару косил и идем в дежурную часть под предлогом, что у всех 3х к примеру температура они дают градусник и стоят смотрят, чтоб мы не набили температуру, когда градусник попадает в руки первому он делает вид, что ставит его но сам прикладывает градусник к воротнику. Я забираю его от туда и передаю последнему. Он типа не при делах делает пару шагов в сторону, переворачивает градусник головой вверх и трясет, набивает от 37,5 до 38,2 и возвращает обратно так делают все трое после нас отпускают и мы идем в отряд там как всегда телек кофе и телек такими темпами сидим до 13:30. Выводится ПТУ все курят и идем на обед. После обеда в принципе та же процедура только со школой. После вывода из школы еще час чтоб ничего не делать потом ужин и до отбоя кто убирается кто что, а я сижу со знакомым пацаном и пишу реп. На отбой построение в труселях и спать.
«Меня послали на три веселых буквы»
Х. И.
С утра меня как всегда разбудил голос дежурного. Время было 6:30. Блин как хочется спать. Но не смотря на свое состояние встал оделся затем навел уборку. Через 20 минут после подъема я вышел на улицу. Стрельнул покурить. Подмел территорию. Но тут раздался крик: «Строиться». Ну и я пошел на построение.
После завтрака. Я покурил. А после пошел на зону в ПУ, была практика. Я саданул по пальцу молотком, было больно.
Время шло к обеду, прошел вывод, прошел обед, меня послали на три веселых буквы началась школа. Я все 5 уроков просидел за компом делая газету.
После школы пришел в отряд, навели уборку, вышел на улицу. Подмел плац. Вот и ужин. После ужина если получилось стрельнул покурить.
Написал очередное ходатайство об УДО.
В 21:20 сходили на построение, как обычно спели всей зоной песню «Катюша» (которая за 1 год 10 месяцев уже в печенках сидит).
Вернулись в отряд. Прошел отбой. Я лег и начал читать книгу «Несвятые Святые» заснул в 3 часа ночи. Конец. The end. Fenita la comedia.
Всем привет. Я обычный ребёнок, на данный момент мне 13.
Родилась я в городе Снежное, в Донецкой области. Жизнь была хороша, до определённого периода. Я сама по себе тихая, замкнутая в себе. По этой причине в девять лет бабушка отправила меня заниматься пением.
По началу я осваивалась, мне нравилось, но спустя два месяца, меня начали глушить: "пой тише, из- за твоего визга не слышно Гелечку" (о ней: ребёнок директора этого дк, пела очень плохо). Спустя ещё шесть месяцев, меня начали всё больше и больше унижать и забивать: "Зачем ты вообще сюда пришла, не поёшь, а крыс травишь! Не дано тебе петь! Ты не будешь никогда петь, артистка всраная! Бери пример с Гелечки, она такая умничка, учись у неё." На выступление Геля вообще мне сказала: Ты поёшь всего лишь три строчки(если бы вы знали, чего мне стоило, что бы я спела эти строчки, я не усердно занималась, а убирала весь этаж в дк) можешь даже не выходить на сцену и не позориться.
Терпела полтора года, продолжая ничего не говорить родителям. Я очень хотела петь, не на сцену, за красотой, а просто петь и радовать этим близких.
Мне исполнилось 12 лет. Я начала реже посещать те занятия, там жестокость только возрасла.
И вот идя с очередного занятия я плакала, домой сразу не пошла, не хотела растраивать маму, меня кто- то позвал. я обернулась и увидела мужчину лет 25 (оказалось ему 21). Страх в моих глазах, кажется он заметил. Спрашивал, почему одна, почему плачу. Я ему рассказала, мы познакомились, не знаю, но впервые я доверилась кому- то на улице, знала, что может случиться, всё знала.
Он пообещал научить меня правильно петь, дал визитку свою, и сказал позвонить, когда приду домой, и обязательно что бы сказала родителям.
Так и сделала. Он поговорил с мамой по телефону, на что мама без особых сомнений согласилась поменять мне преподавателя. Прошло пол года, я уже занимала первые места по городским и областным конкурсах голосов.
Он построил уже хорошее будущее, он мой продюсер, или будет петь со мной как Потап и Настя. Он весёлый, добрый и искренний. После занятий, мы часто проводили время вместе: кафе, детские развлекательные центры, караоке, где мы всегда всех побеждали))
Но вот приходит страшная беда… у нас сильно стреляют, бомбят город. Война…
Меня отправляют в Россию. Спустя месяц, уезжает из дому мой преподаватель, в Белоруссию. Переписывались, он обещал приехать, не приехал. я поняла его, и так ясно на новом месте, нужно деньги заработать и т. п. Писал, что не может без меня, полюбил меня и не хочет жить(мы всегда были друг для друга как психологи)
Потом вообще он перестал мне писать, якобы я напоминаю ему родных и не стоит нам друг друга вспоминать.
Потом я пошла в школу, это было сложно. Меня призирала вся школа, издевались надо мною, одноклассники ещё больше. Спустя четыре месяца мне предложил встречаться гроза школы, я его боялась, но и чувствовала маленькую симпатию к нему. Начали встречаться я увидела в геем моего препода, его нос, глаза, губы, голос и телосложение. Потом я начала понимать, что мне рано встречаться, не моё это. Узнала какого это и хватит. Сказала об этом ему, а он начал:"у тебя есть другой? Он лучше меня?" и т. д.
вот теперь просто дружим.
