Уехав за тысячи километров от родины, они оказались заложницами несговорчивости политиков и равнодушия чиновников. В Палестинской автономии, которая переживает не самые спокойные времена, на осадном положении находятся тысячи женщин - наших соотечественниц.
Салон красоты в Газе - неформальный клуб "русских жен" - тех, кто когда-то выходил замуж за палестинских студентов, будущих врачей, инженеров, юристов. Приходя сюда, женщины снимают плотный платок-хиджаб. Они могут надеть брюки и блузки, они громоздят на головах немыслимые "бабетты", позволяют себе маску или изысканную косметику. Но все это перед выходом на улицу прячется, смывается, вновь убирается под платок.
Но главная проблема этих женщин - не закрытые запястья, не платки и даже не ХАМАС с "Исламским джихадом". Каждая из них знает, что раз уехав домой, в Россию, навестить много лет не виденных родителей, они уже не вернутся назад к мужьям и детям. "Ужасно. Это даже не остров. Я себя иногда чувствую, как в тюрьме. Особенно во время, когда здесь была война, было такое ощущение, что это тюрьма", - признается Оксана Дагуди.
Три тысячи "русских жен" в Палестине не нужны ни местным, ни израильским властям. Им не дают вида на жительство, не ставят въездных виз. На их беды не обращает внимания и собственное российское посольство. Юлия Шандугли, психолог, после многих лет разлуки поехала в родной Петербург показать родившихся в Газе внуков дедушке и бабушке. Дорога назад обернулась кошмаром: "Ужасно, просто ужасно. Я была готова даже лезть через туннель. Мой муж договорился насчет туннеля. Просили 4 тысячи долларов. Дело в том, что это очень опасно. Туннели палестинцы роют сами. Это 8 метров песка над тобой, он в любой момент может обвалиться. 200 метров ползком". Она буквально штурмовала границу Египта и Газы с ребенком на руках. В то время как другой её ребенок лежал в Газе в больнице.
Юрист Национального законодательного совета Палестины Хедер Ктиа продал квартиру, бросил работу и собирается к жене Елене в Калининград. Она поехала туда год назад навестить родителей и не может вернуться: "Он готов приехать, но не может выехать. Я не могу приехать, потому что у меня нет гражданства. Дети гражданство имеют, а я нет, хотя прожила там 8 лет".
Исам Барзат – член клуба покинутых мужчин, вполне обеспеченный инженер. Его жена не видела родных 8 лет. Наконец рискнула уехать в отпуск с детьми и вот уже 9 месяцев не может вернуться назад. "Это уже, в конце концов, не семья. Каждый живет у себя. Но я живу надеждой. Надежда умирает последней. Мы рано или поздно соберемся", - говорит он. Эти люди создали здесь уголок далекой родины. Они отмечают русские праздники, читают детям русские книги и все еще надеются на достойное будущее.
Известную журналистку Наташу Мозговую как-то спросили, что она, русскоязычная израильтянка, думает о жизни «русской Палестины», на что Наташа, не задумываясь, ответила: «Страна, в которой мы живём, в общем, называется Израиль, а "русская Палестина" - это, скорее, русские жены палестинцев…».
О том, как живёт эта Палестина, в Израиле обычно не вспоминают. С одной стороны, после начала интифады израильтяне, за исключением военных при исполнении, практически не бывают в арабских городах Западного берега и сектора Газа. С другой стороны, русские жёны палестинских арабов практически не работают в Израиле и соответственно не появляются в пределах «зелёной черты». Так что о том, что в Рамалле или Газе живут россиянки, обычно вспоминают в момент очередной эскалации, когда счастливые обладательницы иностранных паспортов начинают покидать очередную горячую точку.
Так было и на этот раз, когда накануне операции «Литой свинец» Израиль позволил иностранцам покинуть Газу.
Отдельные русские женщины оказались в Палестине благодаря обстоятельствам, достойным хорошего приключенческого сериала. Такова, к примеру, история некой Ирины Полищук, приехавшей в Израиль, дабы подзаработать первой древнейшей профессией. Прямо на рабочем месте она познакомилась со своим будущим мужем - палестинцем Ибрагимом Сарахной, состоявшим, как впоследствии выяснилось, в одной из террористических группировок. Однако Ирину это не остановило - она не только вышла замуж за Ибрагима и родила ему дочь, но и вступила в ту же подпольную организацию. А вскоре счастливая парочка приняла участие в теракте - доставила на место террориста-смертника, подорвавшего себя в городе Ришон Ле-Цион.
Однако подобные триллеры, безусловно, исключение, а не правило. По большей части всё происходит куда прозаичней. Приехав в Россию на учёбу или по делам, палестинец заводит роман с местной девушкой и возвращается в Рамаллу, Газу или Дженин с новой женой.
Жизнь в Палестине у русских жён складывается по-разному. Экономически многие устраиваются неплохо - палестинцу, вернувшемуся в автономию с советским или российским дипломом, обычно удаётся найти достаточно неплохую работу. Да и сами россиянки порой делают неплохую профессиональную карьеру - так, одним из лучших гинекологов Иудеи считается русская женщина Татьяна, приехавшая в Рамаллу в 1997 году. Однако в целом лёгкой и приятной жизнь русских палестинок не назовёшь.
Во-первых, Палестинская автономия - один из самых бедных регионов планеты. Даже в относительно благополучной Рамалле жизнь на порядок беднее и скучнее, чем в Москве или Питере. Что уж говорить о Газе, где большинство жителей прозябает в нищете. А во-вторых, далеко не всем удаётся приноровиться к новому мусульманскому окружению. Правда, многие палестинские мужья русских жён - люди достаточно светские и современные. Кое-кто даже предпочитает, чтобы в семье говорили по-русски, в том числе с детьми. Однако некоторые женщины попадают в строгое мусульманское окружение, где им приходится мириться с многочисленными запретами и ограничениями.
Ну и самое главное - настойчивые попытки палестинцев получить желаемое при помощи насилия и террора раз в несколько лет приводят к массированному израильскому удару. В 2002 году под ударом оказались Иудея и Самария. В 2009 - Газа, откуда восемь лет не прекращался ракетный обстрел территории Израиля.
Как живётся в городе, где идут уличные бои, объяснять, думаю, не надо. Однако бомбы и снаряды - далеко не единственная проблема, возникающая у русских палестинок в ходе очередной эскалации конфликта. Палестинская автономия не является самостоятельным субъектом международного права, и все документы, необходимые для въезда и выезда, в мирное время оформляются в Израиле, а в военное, естественно, не оформляются нигде. В результате десятки русских палестинок не имеют возможности даже съездить на родину навестить родителей - выехав по российскому или украинскому паспорту, они уже не смогут вернуться обратно.
Дополнительные проблемы возникли у оказавшихся в Газе, где в результате военного переворота власть захватил Хамас. Палестинские мужья русских жён редко сочувствовали исламскому фундаментализму. Наоборот, многие из них были так или иначе связаны со светским режимом партии Фатх, сторонники которой стали жертвами массовых репрессий со стороны исламистов. Так что первый исход русских жён имел место ещё летом 2007 года, сразу после переворота. Уехали, однако, не все - многие предпочли остаться на месте, несмотря на все прелести хамасовского режима. Отдельные женщины остались в Газе и сейчас, иногда по собственному выбору, а иногда - из-за противодействия палестинских родственников.
Возможно, многим русским палестинкам было бы легче, если бы они имели возможность свободно общаться с русскоязычными израильтянами, благо, их в стране почти миллион. Однако в условиях непрекращающегося израильско-палестинского конфликта подобные контакты, естественно, практически невозможны. Да и большого желания с обеих сторон, в общем, не наблюдается. Особенно с учётом того, что большинство русских израильтян придерживается достаточно правых взглядов, а многие русские палестинки полностью поддерживают вооружённую борьбу, включая даже теракты против мирных граждан.
Однако иногда культурно-языковая общность оказывается всё-таки важнее политических разногласий. Так что определённые контакты иногда имеют место, обычно при посредничестве каких-либо общественно-политических организаций, не слишком успешно пытающихся наладить арабо-израильский диалог. Одна из таких встреч состоялась под Иерусалимом буквально накануне операции «Литой свинец». С израильской стороны инициатором выступило некое общество «Мораштейну» («Наше наследие»), объединяющее русскоязычных интеллектуалов левых взглядов.
Несколько месяцев назад в тель-авивский клуб «Что? Где? Когда?» неожиданно пришло электронное письмо из Рамаллы - несколько местных команд обратилось с просьбой разрешить им участвовать в турнире, организованном клубом. В ходе дальнейшей переписки выяснилось, что в Рамалле вот уже несколько лет существует русское землячество, при котором создан клуб «Что? Где? Когда?», в котором состоят арабы, учившиеся в России, а также их русские жёны.
Против заочного участия рамальцев никто в Тель-Авиве возражать не стал. Однако палестинцы очень хотели приехать лично, утверждая, в частности, что устали без нормального общения с людьми, близкими им по духу. Это предложение уже вызвало разногласия - кое кто опасался, что под видом знатока в Израиль может просочиться террорист. Однако в итоге большинство склонилось к мнению, что если палестинских знатоков пропустят через КПП, то против их участия возражений не будет. На этом, впрочем, всё закончилось, а вскоре главный инициатор с палестинской стороны отбыл в Питер. Так что до очной встречи между израильскими и палестинскими знатоками дело пока не дошло.
Эту статью хотелось бы закончить на оптимистической ноте. Недавно в израильской прессе промелькнуло сообщение, что русские в Газе не смогли достойно встретить Новый год из-за… отсутствия свёклы. Местные фермеры её не выращивают, а гуманитарные грузы, которые пропускает Израиль в сектор, включают только медикаменты и основные продукты питания. Поэтому на новогоднем столе у бывших жителей СССР, проживающих в Газе, не будет многих привычных блюд вроде винегрета или селёдки под шубой.
Хотелось бы искренне пожелать русским жителям палестинских территорий, чтобы в будущем отсутствие свёклы было их самой главной проблемой. Хотя, боюсь, жить в эту пору прекрасную…
При чём считаеться что лучше избегать прямого контакта с мужчиной(не смотреть в глаза, не трогать н-р когда забираешь сдачу, не улыбаться и естественно не строить глазки!).
А как это сделать когда везде, просто везде мужчины! Получилось так что пришлось идти к гинекологу, на вопрос есть ли гинеколог женщина
сказали что НЕТ! во всём городе! А объясняеться просто: только мужчины имеют возможность выехать из страны и получить образование какое хотят или какое позволяет кошелек(женщинам нельзя путешествовать одним ) им так-же запрешено выходить замуж за иностранцев.
Так же мужчины ездят привозят одежду, жён(разной национальности )(т. е торговля) получается что модой здесь тоже управляют мужчины на мой вкус всё немного однообразное и не хватает таких полезных вещей как КАЧЕСТВЕННАЯ детская обувь её просто нет! нет детских и взрослых резиновых сапог и многого др.
ВСЁ здесь решают мужчины, без мужа никуда- невозможно решить даже маленькую проблему, всё делаеться через мужчин.
Женщины почти 100% сидят дома ростят детей(кол-во которых)колеблеться 3-6человек на маму поэтому сами понимаете забот хватает.
Небольшой % женщин которые работают, вынужден это делать, т. е муж недостаточно приносит или жизнь за чертой бедности, при чем выбор профессий(на женщину ограничен) медсестра-кто-то же должен всё мыть и убирать пока доктор работает, парихмахерша(маникюрщиц НЕТ!)это вытекает из религии. Красить ногти нельзя(к слову сказать они всё равно их красят), а вот ухаживать за ногтями никак. Практически у всех женщин неухоженные руки и ноги.
Стоматолог, кассир, продавец, торговый консультант-кажеться всё т. е те профессии когда не требуеться никуда ездить, на одном месте.
Развлечений нет:нет музеев, кинотеатров, парк есть один очень маленький и только для детей, нет театров и т. д. Все развлечения это поход на свадьбы, похороны, если кто-то заболел или просто в гости.!
Нормальная жизнь у женщины здесь начинаеться с выходом замуж, т. е она может ходитьв гости одна(без мамы), ездить путешествовать если муж повезёт, пользоваться косметикой(до замужества нежелательно, даже бриться в смысле депиляцию).
Думать женщинам тоже нежелательно спрашиваеться зачем, муж подумает всё-равно как он сказал так и будет!
Репортаж о жизни в Палестине(Хеврон)
P.S:Ой боюсь не закидали бы помидорами...
Мусульмане и христиане, проживающие в Палестине, не конфликтуют между собой, а считаются союзниками. Однако пережитки прошлого все еще преобладают над здравым смыслом. Вроде бы между мусульманами, которые чтят Коран, не должно быть столько противоречий, но понятие веры здесь нередко довольно размыто, а традиции пустили крепкие корни в жизненном укладе палестинцев.
Палестинская женщина - образ собирательный. Жительницы деревень сильно отличаются от городских. Городские палестинки более образованы, с широкими интересами и взглядами на жизнь. В городе женщины одеваются по собственному вкусу, здесь влияние традиций слабое. Сельских жительниц можно часто встретить в черных абаях с вышивкой, иногда встречаются женщины в никабах. Они почти все - домохозяйки, их основным развлечением являются турецкие сериалы и посиделки в женском кругу. У женщины в семье есть немалый авторитет, к ее мнению прислушиваются.
У православных арабов, проживающих здесь, принято обручаться примерно за полгода до свадьбы. Православные арабы - народ шумный, но спокойный, вера у них сердечно-непосредственная. Традиций строго придерживаются, являясь людьми очень совестливыми. За церковным календарем даже не следят, им попросту живут, соблюдая посты очень строго. Если зайти к ним в дом во время поста, а на столе будет стоять скоромная пища, то они очень смутятся и начнут извиняться.
Здесь неукоснительно соблюдаются законы гостеприимства. Стоит постучаться в любой христианский дом, и вас накормят и напоят, а затем уже будут расспрашивать, зачем пришел. Разводы законом не предусмотрены. Если произошла серьезная ссора, женщина может спокойно оставить детей мужу и вернуться жить к маме. Муж потом будет за ней приходить и уговаривать вернуться.
Развод рассматривают и приравнивают к тяжкой душевной болезни, редкая семья, где есть разведенные родственники, обречена на естественное вымирание. Свою дочь замуж в такую семью никто не отдаст, из такой семьи не попросят невесту (такая же ситуация возникает, если в семье есть болезни, передающиеся по наследству). Сейчас в здешних христианских семьях принято иметь три-четыре ребенка, что по местным меркам немного.
В мусульманских семьях, практикующих многоженство, детей в среднем двенадцать, однако в христианских семьях отношение к детям совершенно другое. Здесь принято больше заботиться об их здоровье, воспитании, образовании, за ними лучше следят. У мусульман же дети растут на улице, как трава в поле.
Несмотря на это, в настоящее время межконфессиональные отношения носят скорее дружественный характер: очень распространены межконфессиональные браки. По традиции супругов молодым людям подбирают родители, ожидая только их согласия. Дети получают воспитание в конфессии отца.
Если детей отдают учиться в американскую христианскую школу, то даже мусульмане, которые отдают в эту школу детей, подписывают бумагу о том, что у них нет возражений против изучения детьми христианства. В остальных школах существует следующее разделение: на уроках Закона Божьего мусульмане изучают Коран, христиане - Библию.
У мусульман есть очень большое стремление отдавать своих детей в христианские школы. Это обусловлено, во-первых, тем, что школы чистые и дают хорошее образование. Во-вторых, христиане вынуждены проявлять толерантность, в согласии с которой многих детей принимают учиться бесплатно.
Многие христианские частные школы в классе из двадцати пяти человек будут иметь десять христиан, родители которых платят каждый месяц довольно внушительную сумму за обучение ребенка. Здесь же будут пятнадцать мусульман, которые проходят бесплатное обучение.
Еще одна сторона реальности - лагеря палестинских беженцев, не платящие ни за электричество, ни за воду, ни за медицину, ни за образование, ни налоги, что длится десятилетиями. Каждая вторая палестинская семья живет на пять долларов в день, поэтому вынуждена занимать деньги даже на еду.
В Палестине запрещается использование труда детей в возрасте до 15 лет, однако палестинские школьники помогают зарабатывать на жизнь своим родителям, продавая найденные куски металла на свалке скупщикам.
В настоящее время четверть населения Палестины находится за чертой бедности. Согласно статистике, более 53 % населения Палестины - это молодежь до 18 лет. Многие из них погибают в стычках, а те, кому немного повезло, становятся узниками израильских застенков.
Согласно данным ЮНИСЕФ, каждый десятый палестинский ребенок в возрасте до пяти лет отстает в росте, каждый пятый страдает анемией в результате хронического или острого недоедания. Из-за недостаточности питания беременных женщин те дети, которые еще не родились, находятся под угрозой преждевременных родов и болезней.
Эта поездка обещала быть не самой приятной."Ну так что, в Рамаллу или в Наблус? - терроризировала я коллег. "Какая разница? Линчуют везде одинаково", - буркнул один из них. Армия добавила оптимизма: "Придется подписать бумагу, что ты снимаешь с нас ответственность за твою жизнь". Когда мы с фотографом, покинув машину, сделали ровно 15 шагов по каменистой тропке и пересели в палестинское такси, стало не по себе от легкости перехода. "Правда же, блокпоста тоже не было?", - как заведенная, спрашивала я фотографа, пока не сообразила, что он тоже вроде как араб, и на самом деле мне никогда не приходилось слышать его мнение о том, что у нас называется емким словом "хамацав" ("ситуация"). Колесить по территориям без бронежилета и армейского джипа было намного приятнее - камнями никто не забрасывал, но охоту разговаривать на иврите у меня отбило начисто.
Голубоглазая Автономия Увиденное в доме Ирины для меня, среднестатистической русскоязычной израильтянки, отдавало сюрреализмом.
Среди погибших от взрывов немало выходцев из России Девять красивых, со вкусом одетых женщин, - инженер-строитель, преподаватель музыки, физик, ведущие за чашечкой кофе интеллигентную беседу на хорошем русском. Правда, чашечки маленькие, на арабский манер, а за простреленными окнами вьются раскаленные улочки Бейт-Джалы. Не исключено, что с кем-то из этих женщин вам приходилось сталкиваться в одном из питерских, московских, киевских и прочих вузов.
Сегодня на территории Палестинской автономии проживает около 600 женщин из России плюс еще несколько десятков украинок и около 60 девушек из Белоруссии.
Статистика эта, по понятным причинам, хромает: посольство на территориях есть только у России, не все девушки регистрируются в консульстве. Но если исходить из того, что в России только в прошлом году училось 100 палестинских стипендиатов, на Украине - около 700, в Белоруссии - около 70, и большинство из них возвращаются оттуда с трофейными женами. В каждой семье - как минимум, двое детей, так что по количеству голубоглазых Автономия скоро вполне сможет соперничать с Израилем. Террористы или партизаны? В районе Вифлеема, Бейт-Схура и Бейт-Джалы проживают 52 русско-палестинских семейства. Неподалеку расположен лагерь беженцев Дехейше, откуда около месяца назад простая русская жена палестинца Ирина Полищук подвозила террориста-самоубийцу к запланированному месту теракта в Ришон ле-Ционе. Двое погибших в том теракте израильтян были из России. Когда дети вырастут, их уже может разделять стена "Она не из наших", - возмущаются в один голос русские жены палестинцев, собравшиеся в роскошном доме Ирины Абу-Дайе (Сафоновой). "Полищук приехала в Израиль, не в Палестину, работать в публичном доме. К нам она не имеет никакого отношения. Мы вышли замуж там, у нас у всех высшее образование. Единственный раз, когда мы подали голос, была демонстрация протеста иностранок жен палестинцев под лозунгом "Мы не хотим, чтобы наши дети умирали", - говорят они. "И все же из Бейт-Джалы регулярно ведется обстрел иерусалимского района Гило. Вам не приходилось встречать здесь террористов?" "А почему вы называете их террористами? - возмущается Татьяна Эль-Хыттыб (Листопад). - Чем палестинец, который борется за освобождение своей земли, отличается от партизан, которые боролись против немецкой оккупации? Только им еще и медали за это вручали".
"Партизаны все-таки взрывали солдат, а палестинцы с неприятной методичностью взрывают женщин и детей". "Если бы у нас были танки и самолеты, наша армия боролась бы с вашей армией. Но у нас, палестинцев, есть только наше тело", - отвечает Татьяна Эль-Хыттыб. Дети войны "Мне жалко еврейских детей, но я не уверена, что хоть один еврей пожалел погибшую беременную палестинскую женщину, которую задержали на КПП, когда она ехала в больницу рожать. Мы не учим своих детей ненавидеть. Нас не меньше вашего пугает, когда они рисуют войну, и по звуку выстрела могут определить вид оружия, из которого выпущен снаряд. Я, как любая мать, воспитываю своих детей так, чтобы они хорошо учились, уважали себя и окружающих. Но все, что они видят вокруг, учит их другому", - добавляет Татьяна. "Например, плакаты шахидов в школе?" Выходцы из России подходят к КПП с разных сторон... "Это память о людях, совершивших геройский поступок. Когда хоронят молодых, красивых парней, женихов наших дочерей, - нам их тоже жалко", - объясняет Ирина Абу-Дайе. "Если вечером блокируют территории, мои дети не могут вернуться домой. А в обычный день им приходится стоять по два часа на жаре на КПП. По какому праву сын моей подруги-еврейки, сын таких же образованных родителей, который тоже говорит по-русски и имеет такой же русский паспорт, как моя дочь, обращается с ней, как с мусором? Потому что у него в руках автомат?" - спрашивает Ирина. Мужья и политика "Израильтяне не имеют ни малейшего представления о нашей жизни здесь. У ваших детей сейчас начинаются каникулы, а наши будут ходить в школу, потому что два месяца мы вообще не могли выйти из дома. Когда израильтяне заняли Рамаллу, и у нас ввели комендантский час, у меня в кармане было 50 шекелей, потому что мы полтора года сидим без работы. Нам позволяли выйти на пару часов через три дня на четвертый, как зверям в зоопарке. У меня разболелся зуб, а из дома выходить нельзя, так и лезла на стенки", - жалуется Татьяна Эль-Хыттыб. "Как-то вечером мы смотрели на освещенные окна еврейского квратала Гило, и я сказала мужу: Наверняка там сейчас какая-то жена тоже спрашивает своего мужа, почему нельзя как-то положить этому конец. Вот, начали строить стену. Когда я услышала об этом решении Шарона, мне стало смешно. Когда же до ваших политиков дойдет, что это не поможет?" - спрашивает она.. "А до ваших политиков это когда дойдет?" Все хором: "Политикой пусть занимаются мужья". Другие палестины "Уезжая из России, вы вообще имели представление, куда едете?" Татьяна Иванчук объясняет: "Я выходила замуж не за религию мужа и не за его народ, а за замечательного человека. Райских условий нам никто и не обещал. Когда я спрашивала мужа, как мы тут будем жить, он заявил: "Ну, как, поставим палатку, будешь арбузами торговать". Арбузами торговать ни одной из них не пришлось большинству палестинских жен остается только завидовать жизни русских жен местной интеллигенции. "Чего вам здесь больше всего не хватает?" Алена Рашмауи (Калашникова) из Санкт-Петербурга: "Нормальной жизни. Я работала в Иерусалиме, в Рамалле. Теперь все перекрыли. Мы не можем посещать концерты, негде развлекать детей На прошлой неделе я хотела добраться до русского посольства в Тель-Авиве, продлить паспорт. Но на КПП русский солдат сказал мне: Если ты замужем за арабом, твой русский паспорт тебе не поможет. Твой муж террорист, и ты - такая же". Татьяна Эль-Хыттыб: "Я скучаю по семье, которая осталась там. До аэропорта ехать 45 минут, а у нас это занимает восемь часов. Вся эта нервотрепка настолько изматывает, что я, каждый раз, когда собираюсь лететь в Россию, в конце концов говорю: Ладно, мамочка, давай уж в следующем году".
Иерусалим
