«Духовник должен быть готов за своих чад пойти в ад»
Изменились ли пастыри и паства за двадцать пять лет церковной свободы, можно ли сегодня найти настоящего духовника, и что делать человеку, который ищет духовного руководства, но не находит опытного священника? Ответы на эти и другие вопросы о духовничестве — в интервью с протоиереем Валерианом Кречетовым, долгое время исполнявшим послушание духовника Московской епархии.
Формула духовничества
Что такое духовничество вообще и какая мера ответственности у того, кто берет на себя обязанности духовного отца? Протоиерей Валериан Кречетов рассказывает:
«Конечно, духовное руководство — важно и нужно, но требования к духовному отцу очень высокие. Однажды я вышел из церкви, и какая-то женщина вдруг побежала за мной: «Батюшка, что мне делать? Мой духовник сказал мне: «Я не хочу из-за тебя попадать в ад!» Я что-то ответил, а вскоре поехал на Афон и попал к одному старцу. К нему пришел духовник, который 20 лет окормлялся у старца Паисия. И вот тот старец сказал мне формулу настоящего духовного отца: «Духовным отцом может быть только тот священник, который готов за своих духовных чад пойти в ад». Самое удивительное, что я не рассказывал ему о вопросе, который задала мне та женщина, а он слово в слово повторил ее слова, только в обратную сторону».
Церковь воинствующая и Церковь тайная
— Двадцать пять лет церковной свободы — уже целая эпоха. Если сравнивать 1990-е годы и наши дни, как поменялась церковная жизнь за эти годы? Как изменились прихожане?
— Когда говорят о советском времени, я всегда вспоминаю книгу святителя Николая Сербского «Царёв завет». Рассказывая про происходящее на Косовом поле в Сербии, он очень хорошо в духовном смысле объясняет и то, что происходит в мире. Когда царь Лазарь молился на Косовом поле перед битвой, он должен был выбрать одно из двух царств: земное или Небесное. Он избрал Небесное Царство, и по пророчеству и войско, и державу, и его самого постигла гибель.
Но во время битвы перед царем явился ангел и сказал, что его держава должна погибнуть, чтобы спаслась душа народа: «Держава и дается народам, дабы было чему погибнуть вместо него, чтобы было, что дать в откуп за душу народную. Такая сделка выгодна, когда за недорогую цену покупаешь сокровище [и душу народную спасаешь, и Царство Небесное обретаешь!]. Поклонись Тому, Кто разрушает дешевое, дабы сохранилось драгоценное; Кто косит солому, да сохранится зерно».
В мире идет война зла против добра, и наша Церковь — воинствующая, но не она начинает войну, а против нее воюют. И если всё вокруг гибнет здесь, на земле, это не значит, что всё плохо. Нет худа без добра.
Когда-то мне пришлось слышать одну интересную притчу. Один человек приходит к старцу и говорит: «Отче, у тебя всё ладится, а у меня ничего не ладится, почему?» Старец ему говорит: «Терпение нужно». — «А что такое терпение? Терпишь-терпишь, какой от этого толк? Всё равно что воду в решете носить!» А старец отвечает: «А ты дождись зимы».
Вот как раз то, что предсказано в этой притче, сейчас и произошло. Ведь казалось бы, всё уже было решено, с Церковью покончено, всех пересажали и перестреляли, но явился сонм священномучеников, и люди закалились в войне. И пока Церковь была в гонениях, она держалась твердо.
Внешне было гонение, внешне ничего не осталось уже, всё было кончено, но верующие люди оставались. Об этом прекрасно говорил еще преподобный Серафим, он приводил в пример времена пророка Илии, когда «все сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники, и пророков Твоих убили мечом, остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее». Это Илья-то, пророк, своим орлиным взором на жизнь не увидел никого вокруг верного, кроме себя. А Господь ему сказал, что «между израильтянами еще семь тысяч мужей, которые не преклонили колен своих пред Ваалом и уста которых не целовали идола». Семь тысяч! То есть столько верных оказалось, которых пророк Илья не увидел.
И преподобный Серафим говорит: «А у нас-то сколько будет?» Многие верующие во времена гонений занимали государственные посты, но что они православные, почти никто не знал. Это была та самая, как теперь называют, тайная Церковь, которая никогда не была отделена от Церкви официальной, но сокрыта от мира, чтобы сохранить веру.
А теперь вышло, как по притче о решете — то в решете всё проливалось, а теперь наступила зима, что не донесешь эту воду-то.
И я на себе это лично испытываю, потому что священнику сейчас, если действительно трудиться, ни сил не хватает, ни времени — настолько в нем велика потребность. И вот тут-то как раз самый сложный момент, потому что в священство ринулись многие, а служение-то это высочайшее, сложнейшее и ответственнейшее.
Если даже молодой человек будет учиться в специальных учебных заведениях, наука — это только надводная часть айсберга. Духовная жизнь настолько сложна и многообразна, что специалистов в этой области единицы.
Как говорят старцы, дар священства, духовничества — особый. «Дар рассуждения выше дара смирения», то есть рассуждать, как поступать — где и когда молчать, когда действовать — очень сложно научиться. Как в Библии написано: «Мудрый молчит до времени; а безумный говорит без времени».
— То есть сейчас, когда открытого гонения на Церковь нет, фокус проблемы сместился с внешнего мира на внутреннюю жизнь самой Церкви? И здесь велика роль священника, важен его духовный опыт?
— Да, теперь есть возможность говорить многое, а не так это просто, да и о чём говорить? Один человек рассказал мне интересный случай из своей жизни. Он был филологом, учился в МГУ, и у них был преподаватель-армянин, который говорил студентам: «Молодые люди, вот вы изучаете разные языки, а не скажете ли вы, о чем вы будете говорить на этих языках?»
И правда — о чем? А я всегда привожу слова Маяковского:
Изводят единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.
Бывает, читаешь политические статьи, а присмотреться — хорошо, если там есть единое слово по существу. Тем более непросто говорить на духовные темы.
Духовное слово не имеет силы, если оно оторвано от сердечной деятельности, от опыта духовного. Еще религиозный философ Иван Киреевский говорил:
«Мышление, отделенное от сердечного стремления, есть такое же развлечение для души, как и бессознательная веселость. Чем глубже такое мышление, чем оно важнее, по-видимому, тем, в сущности, делает оно человека легкомысленнее. Потому серьезное и сильное занятие науками принадлежит также к числу средств развлечения, средств для того, чтобы рассеяться, чтобы отделаться от самого себя. Эта мнимая серьезность, мнимая дельность разгоняет истинную. Удовольствия светские действуют не так успешно и не так быстро».
Вовлечение в рассуждение на духовные темы, оторванные от сердечной деятельности, от духовного опыта — развлечения более пагубные, чем светские. Просто видимость духовного, а сущности нет.
Права без обязанностей
— В Псалтыре есть такие слова: «глумляхся в оправданиях Твоих». Но глумиться у нас — это издеваться, кощунствовать, а на самом деле первое значение этого слова — размышлять. Но размышления тогда оправданы, когда они связаны с духовным опытом, с сердечной деятельностью, а если они от нее оторваны — это глумление. Сейчас, например, многие стали говорить и писать по духовным вопросам, а опыта-то нету. Получилось, что некоторые глумятся над словом истинным.
По логике мира, люди становятся умнее, умнее и умнее, но, к несчастью, это не так. Потому что ум — это не количество знаний. Аристотель сказал: «Множество знаний еще не предполагает наличия ума», и увлечение знаниями и пренебрежение нравственностью есть движение не вперед, а назад.
Однажды, ко мне пришел один атеист, который верил в происхождение человека от обезьяны. Он хотел крестить свою дочь, но жаловался, что не может с ней справиться. И я ему сказал, что согласно его верованиям, он никогда с ней не справится, потому что с чего дочери его слушаться, если он недавно с дерева слез?
На самом деле человек вышел из рук Творца совершенным, но не имеющим опыта. Конечно, он должен был еще, чтобы уподобиться Творцу, совершенствоваться, «будите убо вы совершени, якоже Отец ваш Небесный совершен есть». И святитель Николай Сербский говорил, что первые люди не много знали, но всё понимали. Постепенно стали знать больше, но понимать меньше. Оказывается, можно много знать, но ничего не понимать. Как подметил один раб Божий, глядя на современного человека:
Душа отпылала, погасла,
состарилась, влезла в халат,
но ей, как и прежде, не ясно,
что делать и кто виноват.
Что делать, кто виноват — с этими извечными вопросами люди обычно и обращаются. В связи с тем состоянием, в которое сейчас погрузился мир, многие бросились в Церковь. И, к несчастью, немногие понимают, что всё происходящее — плод греха, а пытаются, не учитывая, что главное, разобраться, что делать и кто виноват. Поэтому вопросы, которые люди задают на исповеди, больше не о том, как спасти свою душу, а как устроить счастливую жизнь для себя на земле.
— А какие проблемы сейчас больше всего волнуют людей?
— К несчастью, чаще людей волнует только собственная личность, «эго». Очень много эгоизма стало. Раньше люди больше смирялись.
Теперь каждый хочет жить по-своему — без обязанностей, но со своими правами. Например, повсеместно распространился так называемый гражданский брак — открытый блуд без обязанностей. Но когда человек собирается создать семью, он должен минимум в два раза уменьшить свои желания, и приготовиться минимум в два раза увеличить свои обязанности. А у нас от своих желаний не хотят отказываться, а обязанностей вообще никаких.
При вступлении в брак нужно спрашивать: «Что ты хочешь: иметь жену, иметь детей, иметь хозяйство, или же: быть мужем, быть отцом, быть хозяином?» Быть или иметь? Бытие предполагает жизнь. Быть кем-то — это иметь обязанности. Если это муж — у него свои обязанности, если отец — свои обязанности, если директор — свои обязанности. А у нас? Развалил семью, а кто виноват? Обычно виноваты оба, и больше виноват тот, кто умнее.
Собственно говоря, что такое народ? Народ — это много семей. Семья — малая Церковь, семья — основа государства. И поэтому развал государства происходит из-за развала семьи.
Как найти духовника и нужно ли его искать?
— Как найти духовника? Что делать, если не получается найти себе духовное руководство?
— Обязательно нужно ходить в Церковь и причащаться, и потом уже молиться, чтобы Господь послал духовника. И если пошлет — чтобы Господь дал ему разумение. Потому что есть такое изречение, что хорошие послушники не всегда были именно у святых отцов. Есть такие примеры, когда послушники были настолько смиренны и преданы, что они и сами спаслись, и их духовных наставников, которые были недостойными, Господь спас.
И наоборот, рядом со святыми не все были святые. Среди 12-ти апостолов один оказался Иуда. Многое зависит от самого человека.
Духовное руководство — важно и нужно, но требования к духовному отцу очень высокие. Его служение основано, прежде всего, на жертвенной любви, которая есть любовь Божья. И поэтому, если Господь дает это святое чувство, тогда всё становится по своим местам.
Есть такая книга о священстве епископа Арсения (Жадановского), где он вспоминает, что когда Господь восстанавливал апостола Петра в апостольском достоинстве, Он ничего от него не требовал, только любви: любишь Меня — паси овцы моя. То есть если есть любовь — есть пастырь и духовник. А если любви нет, то и пастырства истинного нет.
— Что делать человеку, который ищет духовного руководства, но не находит опытного священника? Смиряться, общаясь с неопытным духовником, делать по-своему?
— Самое главное — помнить, что всё управляется промыслом Божиим. Господь может дать разумение. И нужно молиться и пастве, и пастырям. Иногда меня о чем-то спрашивают, а я не могу ответить. Я не стесняюсь сказать: я не знаю. Есть такое изречение: Бог никогда не спешит, но никогда не опаздывает. В жизни всё совершается в свое время. Положись на Бога, и Он всё совершит на духовную пользу.
Помните пример, который нам дан в Евангелии? Перед Пилатом стоит избитый, связанный Спаситель. И Пилат говорит: «Мне ли не отвечаешь? Не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» Господь спокойно отвечает: «Не имаши власти ни единыя на мне, аще не бы ти дано свыше». Так и получилось: он хотел отпустить Иисуса, а подписал распятие, не проявил своей власти, не смог.
Так что всё управляется промыслом Божиим. А люди часто забывают об этом, особенно в отношениях с духовником, зацикливаясь на его личности. Личность же сама по себе довольно беспомощна. Даже грешить человек не может без Бога — например, если бы Он не дал нам ноги, мы бы и не пошли грешить, не дошли бы просто. Поэтому как таковой самобытности у человека просто быть не может. Самобытен один Бог. И по Его воле всё творится — Он Тот, «Кто косит солому, да сохранится зерно».
Ведь мы не устраивали никаких демонстраций в свое время, а Церковь внезапно оказалась свободна. От коммунизма осталась одна вывеска. Да и что такое коммунизм? Попытка построить Царство Божие на земле, рай без Бога.
Был такой отец Мисаил, келейник митрополита Нестора Камчатского, он сидел в тюрьме в советское время, и ему говорили: «Вот мы здесь на земле рай строим». Он отвечает: «Бесполезное занятие». — «Вы что, против власти?» — «Нет, всякая власть от Бога. Но строить рай на земле — бесполезное занятие». — «Как, почему?» — «А очень просто. Первые христиане уже строили такое общество, всё общее было, но ничего не получилось».
И действительно, первые христиане — это общество, с которого скопировали идею коммунизма. Но даже при том духе они не смогли удержаться в полном бесстрастии. Так что всё это уже было. Как отец Иоанн Крестьянкин в свое время говорил: ничего нового у них нет, всё краденое, только переделанное на свой лад.
— Как быть человеку в ситуации, когда на исповеди священник советует ему то, что для него невыполнимо? Например, всем известные примеры, когда священник не благословляет брак, говорит: «Нет воли Божией вам вместе быть», что делать? Спорить?
— Послушание послушанием. Любовь не проходит, проходит влюбленность. Вот родители тоже что-то запрещают, как быть — слушаться или не слушаться? Вообще, полагается всё-таки слушаться. Другое дело, что иногда этого решения не приемлет душа. Тогда нужно молиться и ждать. Я знаю такой пример, когда молодой человек и девушка полюбили друг друга, а родители были против. И я им сказал: «Вы же любите друг друга, любить-то невозможно запретить? Пожалуйста, продолжайте любить». Они так и сделали. А потом мать не выдержала — разрешила. И они венчались.
Если любовь истинная, если нет желания обладания, если чувствуешь, что это твоя родная душа, родной человек — этого может быть и достаточно. У моей мамы была подруга, за которой жених ухаживал сорок лет. Он любил ее, и она его любила, но она не могла оставить свою маму и создать с ним семью. Они встречались, заботились друг о друге, и настолько уже сроднились, что, когда стали супругами в возрасте 60 лет, ничего другого, кроме духовной и душевной близости, им было уже и не нужно.
Собственно, есть пример и у Александра Сергеевича Пушкина — Татьяна Ларина говорит: «Я вас люблю (к чему лукавить?), но я другому отдана, — и буду век ему верна». Можно любить, но не обязательно скорее вместе жить, по крайней мере не нужно спешить.
У нас же сейчас говорят: надо скорее пожить вместе, проверить чувства. К несчастью, так истинная любовь не проверяется. По словам Иустина Поповича, любовь к человеку без любви Божией есть самолюбие, а любовь к Богу без любви к человеку есть самообман.
Самое главное — это воля Божия. Если действительно чувство есть, оно останется, оно будет жить, а если из-за трудностей оно пропало, то его, может, и не было, или это увлечение было, другое чувство, не любовь. А любовь, как говорит апостол Павел, никогда не пропадает и не может пройти, любовь остается любовью.
— А как для себя распределять строгость исполнения сказанного духовником? Простой пример: духовник всем своим чадам говорит строго исполнять пост, а у тебя гастрит? Что здесь делать, слушаться или поступать по своим ощущениям?
— Пост для человека, а не человек для поста, лучше недопоститься, чем перепоститься. И еще: в пост не «нельзя», а «не положено». Если бы было нельзя, то святитель Спиридон Тримифунтский не стал бы есть мясо Великим постом — есть такой пример из его жизни, когда нечем было накормить гостя с дороги, и он велел принести мясо, и сам ел вместе с ним, чтобы не смущать его.
Но пост очищает, пост — это великая сила. Сам Господь постился. Если Он, Тот, Которому, в отличие от нас, не нужно было поста, постился, как же нам грешным не поститься? Но есть разные ступени строгости поста. Есть много полезной для здоровья пищи и постной: отвар брюссельской капусты полезнее куриного бульона.
На самом деле, когда у человека какое-то горе или есть настоящее чувство, он о еде и не думает. За одной девушкой ухаживал некий молодой человек и говорил, что ее любит. А она была очень мудрая и сказала ему, что раз ты готов на всё, давай, недели две или три будем поститься и молиться. А потом, когда срок вышел, она накрыла шикарный стол, привела молодого человека и говорит: «Ну что, за стол или под венец?» Он за стол бросился. Всё, выбор сделал.
— То есть нет такого критерия в отношениях с духовником: послушание или собственное решение?
— Критерий один — любовь. Если озлобление, раздражение, какой толк от этого? К чему это? Выше закона может быть только любовь.
— А если нет духовника или он далеко, как жить, чем руководствоваться в своих поступках?
— Если духовника нет, или с ним сложно связаться, то надо молиться. Нужно просто помнить, что Господь рядом, и к Нему надо всегда обращаться.
Однажды у меня в молодости была сложная ситуация на работе, я растерялся, не зная, что предпринять, и начал читать по очереди акафисты святителю Николаю и преподобному Серафиму, и вдруг всё наладилось. Это был первый пример в моей жизни, когда я на себе испытал, что если не знаешь, что делать в сложившихся обстоятельствах, нужно сразу усиливать молитву, просить помощи Божией.
Это как раз те же вопросы: «что делать?» и «кто виноват?» Виноват сам, прежде всего. Надо с себя начинать, потому что от себя никуда не денешься. А вот что делать? Нужно молиться, чтобы Господь указал: «Скажи мне, Господи, путь, воньже пойду».
Архимандрит Иннокентий Просвирнин однажды сказал мне такую формулу отношения к жизни: когда Небо молчит, не надо ничего предпринимать.
Я потом уже прочитал, что подобное правило использовал священномученик Серафим Звездинский. Когда его спрашивали в смутные времена, как быть, если не знаешь, как поступить и посоветоваться не с кем, он рекомендовал три дня молиться и просить воли Божией, и Господь укажет, как поступать. Если не укажет, значит, еще молиться и терпеть. Так поступают и на Афоне.
Я сам часто советую так поступать, и это правило приносит хороший плод.
Если нагрузить человека подвигами сразу — он не выдержит
— Отличается ли духовное руководство над новоначальными и, так скажем, уже выросшими христианами?
— Конечно. Отличие в мере строгости. Когда я только начинал свое служение, был такой духовник архимандрит Тихон Агриков, вот он мне говорил, что нужно человека сначала привлечь, а когда он привыкнет — можно и построже. Потому что если сразу нагрузить человека разными подвигами, он не выдержит. Вот я в свое время занимался спортом, и здесь, как в духовной жизни — сначала небольшие нагрузки, потом побольше, иначе человек надорвется. И нужно помнить, что нести послушание — это крест. В монастырях это очень непросто, а в миру — тем более.
Протоиерей Сергий Орлов учил меня как молодого священника, и обычно не говорил категорично: вот так и никак иначе. Если я что-то спрашивал, он говорил: «Да всяко бывает». А я думал: ничего себе, человек с таким-то духовным опытом, образованием, и вроде конкретно ничего не сказал… А не всё так просто.
Настоятель Иерусалимского подворья протоиерей Василий Серебренников, который приезжал к отцу Сергию исповедоваться, мне сказал однажды: «Мне больше всего нравится в духовных вопросах, когда ничего не поймешь». Не нужно стесняться, если не понимаете что-то в духовных вопросах. Там, где непонятно — всё просто: непонятно и всё. А вот когда, казалось бы, всё ясно, иногда потом может возникнуть много сложностей. Например, вопрос о частом причащении, казалось бы — хорошо часто причащаться? Очень хорошо. А мне батюшка говорил: «Да это как сказать? Кто как к этому будет относиться? И если будет такое отношение: Манька пошла — и я пойду, во что всё превратится тогда?»
— Духовник может давать человеку свободу самому решать, что делать?
— Очень опытный духовник святой протоиерей Алексий Мечев, когда его о чем-то спрашивали, прежде всего говорил: «А ты как думаешь?» Потому что настоящее духовное воспитание обязательно должно давать пищу уму, чтобы человек учился рассуждать. Не всё ж человека за ручку водить.
Послушание полное — это, конечно, хорошо, но оно возможно только в монастыре, а в миру это сложнее.
Вот у меня водительский стаж — 59 лет. И я, когда первый раз садился за руль, чувствовал себя очень неуютно. Мне подсказывали, и я постепенно освоился, привык. Вот так же и в духовной жизни нужно приобретать духовные навыки.
Я по военной кафедре штурман военно-воздушных сил, и у нас был полковник Плеский, до сих пор его помню, он говорил: «Я заставлю вас самолетовождение знать в стихах, в воздухе некогда рассуждать, там нужно действовать». Так и в жизни — духовные навыки нужно приобретать, чтобы они стали нашей второй натурой. Знание — это то, что пропущено через свой опыт и стало навыком.
— Когда человек только приходит в храм, ему объясняют, как исповедоваться, причащаться, какое читать правило. А как дальше расти духовно? Что, если человек уже лет 10-20 в Церкви, и ничего не меняется, в чем проблема?
— Не в чем, а в ком. В самом человеке проблема. Отец Иоанн Крестьянкин говорил, что за человека ничего нельзя сделать. Можно помочь, но если сам он не будет делать — ничего не получится. Бог насильно не спасает без желания и участия самого человека. Есть такие вечные студенты — ходят, ходят, и никак не закончат учебу. Кто виноват — тот, кто преподает или тот, кто учится?
— Кто учится, то есть человек должен сам начать переходить от каких-то внешних вещей к внутренней жизни?
— Внешние вещи и даются для того, чтобы проложить путь к внутреннему миру. Навык хотя бы сказать «прости» дается не просто так. Постепенно всё начинает меняться внутри человека. Есть такое выражение «Тебя будут называть свиньей — захрюкаешь. А если ангелом — может, и ангелом станешь, запоешь».
— Часто для тех, кто давно в Церкви, молитва превращается в формальность, пост исполняется без рвения, почему?
— Бог даст молитву молящемуся. Если стараться всё-таки вникнуть в слова молитвы, она не может быть полностью формальностью. Да, устаешь, а всё равно делай. Что значит «формально»? Читал молитву, а в это время что в твоей душе происходило?
Всё же лучше хоть как-то молиться, чем вообще ничего не делать.
— А научиться молитве можно?
— Научиться можно — нужно молиться.
— Практика?
— Да. Также часто молитве учит какая-то скорбь, стеснение. Когда мой отец учился в семинарии, один из старых профессоров задал ему такой вопрос: «Что делает Господь с человеком, когда хочет его к Себе привлечь?», — отец ответил что-то. — «Хорошо, а что главное?», — отец молчит. — «Тугу душевную посылает ему».
— Тут, наверное, сложно не впасть в уныние, если всё время скорби?
— Всё проходит. Я всем говорю, послушайте хотя бы Пушкина, если не хотите слушать Священное Писание. Знаете, как он сказал?
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
(Тут так и хочется добавить: «А смиряясь, помолись!»).
Сердце в будущем живет;
Настоящее уныло:
Всё мгновенно, всё пройдет;
Что пройдет, то будет мило.
Ведь оно от Бога было, по старцу Серафиму Вырицкому.
И нужно не забывать даже в самые трудные дни жизни благодарить Бога — он ждет нас и пошлет еще большие блага. Человек с благодарным сердцем никогда ни в чем не нуждается.
Протоиерей Валериан Кречетов родился в 1937 году в семье репрессированного бухгалтера и впоследствии священника Михаила Кречетова. Окончил школу в 1959 году и тогда же был зачислен в Московский лесотехнический институт, спустя три года после окончания которого поступил в Московскую семинарию.
Рукоположен 12 января 1969 года, а в 1973 году окончил Московскую духовную академию. За долгие годы своего служения общался со многими выдающимися пастырями, в том числе с отцом Николаем Голубцовым, отцом Иоанном Крестьянкиным, отцом Николаем Гурьяновым. Сегодня протоиерей Валериан — настоятель храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Акулово Одинцовского района.
В церковных документах последнего времени, например, в недавно принятом на Архиерейском совещании документе об участии верных в Евхаристии, какие-то вопросы оставлены «на усмотрение духовника». Кто такой духовник? Тот, у кого человек постоянно исповедуется или тот, кто осуществляет духовное руководство? До какой степени нужно слушаться духовника? Решать ли с духовником бытовые вопросы? Отвечает протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах (Москва)
– Кажется, что в слово «духовник» разные люди вкладывают разные понятия. Кто же такой духовник на самом деле?
– Нет сформулированного канонического понятия, кто же является духовником. Поэтому, это слово многозначно и понимается разными людьми по-разному.
Кто-то понимает под словом «духовник» человека, который совершает таинство исповеди. То есть духовник – тот священник, у которого ты регулярно исповедуешься.
Другой человек может в понятие «духовник» вкладывать еще более серьезный смысл, такой, как, скажем, духовное руководство.
То есть человек не только регулярно исповедуется, но и находится в духовном послушании, идет по духовному пути, шаги которого он всегда обсуждает со священником. В этом смысле он этого священника считает своим духовным отцом.
Совсем недавно существовало такое понятие, как духовник православной школы, православной гимназии.
Сегодня изобретено новое выражение этого послушания – духовный попечитель – так называют священника, который регулирует духовные вопросы в учебном заведении.
Мы знаем, что духовники были у царской семьи, они назначались Священным синодом и именно у них исповедовались члены царской семьи.
Так что, повторяю, само по себе понятие «духовник» – многозначно. Скажем, у нас в Московской епархии есть несколько духовников, у которых положено исповедоваться духовенству во время Великого и Рождественского постов: например, протоиерей Георгий Бреев, протоиерей Николай Важнов.
При этом, у каждого священника может быть свой духовник – духовный отец, который осуществляет духовное руководство. А может такого и не быть.
– Насколько очевидна грань между духовником – священником, у которого исповедуешься, и духовником – духовным отцом?
– Священник не обязан быть духовным отцом. Но духовником он является постольку, поскольку имеет послушание, право принимать исповедь. Поэтому любой священник является духовником: он принимает исповедь.
Скажем, в Греческой Церкви не все священники принимают исповедь, то есть не все являются духовниками, а только те, у которых есть особое благословение архиерея. В основном, это монахи в монастырях. В Русской Церкви право принимать исповедь принадлежит каждому священнику – и опытному, и не опытному.
– Как быть, если молодой священник во время исповеди начинает поучать взрослого, даже пожилого прихожанина?
– Важно то, как он поучает. Потому что на самом деле это обязанность священника – поучать. Тут ничего не сделаешь.
Другое дело, чему он поучает, каким образом и с какой интонацией. Если священник, хоть и молодой, но начитанный хорошо знает святоотеческую литературу, он способен привести в пример некое поучение Святых Отцов, пример из жития святого, пример из Церковного предания, который может оказаться полезным прихожанину в его духовной жизни, в его борьбе с грехом.
Если священник начинает поучать от себя лично, от своего личного мнения, то его духовная и житейская неопытность очень часто могут принести вред, что и бывает очень часто.
– Как реагировать прихожанину в этом случае?
– Здесь не может быть универсальных советов. Помню себя в молодом возрасте, помню, как говорил какие-то нелепости людям, которые были гораздо старше меня, потому что просто не понимал, как они живут, в каких условиях.
И если бы какой-нибудь более опытный прихожанин поставил меня на место, я бы, наверное, на него сильно обиделся, потому как считал, что мой духовный сан покрывает всю мою личную глупость.
Но, думаю, что со священником можно и не согласиться, в каких-то очень индивидуальных случаях.
Здесь, как я уже сказал, нет конкретного ответа. Когда я был молодым священником, мне казалось, что знаю все. Теперь часто в ответ на вопрошания человека, который спрашивает меня во время исповеди: «А тут, батюшка, как правильно поступить?» – я говорю: «Не знаю».
Более того, мне кажется, что пока священника особо не спрашивают, он тоже не должен как-то специально, навязчиво давать свои советы.
Хотя бывают случаи, когда священник обязан подсказать нечто важное, конкретное. Вообще, область духовничества, область исповеди – таинственна. Она не может быть совсем регламентированной. То есть она, конечно, регламентируется в самих требниках, там есть специальные отделы, где священнику предлагается задать определенного рода вопросы исповедующемуся.
Но, если посмотреть на эти вопросы в контексте современности, то станет ясно, что они не совсем в него вписываются.
За последние лет двадцать мы столкнулись с очень большой проблемой, которая называется младостарчество. По этому поводу было много всего сказано, в том числе и покойным Святейшим Патриархом Алексием, опытными священниками.
К сожалению, так и не было принято решение не доверять право исповеди только что рукоположенному священнику. Хотя в ситуации, когда священников не хватает, а людей, приходящих в храм, много, так поступать было невозможно.
Сейчас ситуация поменялась. Более того, в говорится, что духовник может регулировать частоту исповеди у своих прихожан, которых он хорошо знает, знает их духовную жизнь. Это значит, что в таких приходах можно доверять исповедь опытному священнику. А у молодого священника, только рукоположенного, появляется возможность учиться у старших священников…
Мне кажется, сам момент навыка исповеди, душепопечения не преподается в семинариях должным образом. Опытные духовники могут рассказать о тех моментах, с которыми сталкивается священник на практике, и которые просто неизвестны молодому человеку, только принявшему сан. Когда он оказывается перед лицом серьезной исповеди, может растеряться. Кого-то исповедь может просто сильно шокировать, он не поймет, как реагировать.
Например, к молодому священнику в крупном провинциальном индустриальном городе приходит на свою первую исповедь женщина лет 55. И исповедует она ему всю свою жизнь, тяжелую жизнь русской женщины, с пьющим мужем, со всеми сложностями и трагедиями и говорит о количестве абортов, которых может быть больше десяти.
Священник не всегда сумеет на это правильно прореагировать: он сложит в своем уме эти 10 абортов. Каждый, как убийство, отлучает человека на 20 лет от причастия. Так что, получается, пожизненное отлучение.
В общем, формально священник поступит правильно, потому как канон предполагает такое наказание. Но, очевидно, что сегодня так невозможно действовать, потому что жизнь людей совершенно иная и нужно знать, о чем идет речь.
А молодой священник может не понимать, что эта женщина нуждается не в отлучении, а, наоборот, в поддержке. Если она пришла с покаянием, нужно помочь ей дальше идти ко Христу.
Таких нюансов – множество. Священник может сталкиваться с психически больными людьми. Причем психическая болезнь не сразу становится священнику понятной, потому, что она очень ловко мимикрирует под религиозное поведение. Неопытный священник может этого совершенно не понимать и всерьез относиться к человеку, думая, что он живет духовной жизнью, а это, возможно, одна из форм шизофрении…
Или, например, вот еще такой, к сожалению, совершенно хрестоматийный случай. Приходят к молодому священнику родители, у которых умирает или умер маленький ребенок. Они задают вопрос: «За что дети страдают?!» Священник может безапелляционно ответить: «За ваши грехи».
А они не могут понять, потому что в их жизни нет никаких серьезных грехов, как им кажется, за которые несчастный, невинный ребенок должен нести такое ужасное наказание, такие страшные муки, боли на глазах родителей. Они готовы себе руки, ноги отрезать, только чтобы ребенок был избавлен от страданий.
И больше, после услышанного, родители в такого Бога верить не хотят. А священник не знает, что так невозможно разговаривать с людьми, которые переживают горе, находятся в периоде острого страдания.
В конечном итоге, священник через какое-то время чему-то научится. Так бывает чаще всего. Но нельзя, чтобы у священника, как у хирурга, было свое кладбище, нельзя учить священника исповедовать на уровне живых людей, которые получают от него в начале огромное количество опасных, неправильных, жестких, жестоких поучений.
Лет через десять священник вразумляется, понимает свои ошибки и начинает быть хорошим духовником. Мы все прошли через это.
Но, мне кажется, нужно уже что-то делать с этим. Каким-то образом вводить технику безопасности. Стоит серьезно обсуждать вопрос, всем ли становиться сразу духовниками или все-таки священнику стоит послужить, посмотреть на людей, пообщаться с ними, быть просто сначала катехизатором и постепенно входить в таинство исповеди через собеседование и общение с опытными священниками.
Тем более мы видим опыт Греческой Церкви, где опытные духовники, монахи, действительно знают, что такое исповедь. Они получают на это благословение. К ним в монастыри приезжают огромное количество людей с тем, чтобы по-настоящему, всерьез получить духовную пользу от исповеди, а не просто использовать исповедь как пропуск к причастию.
Послушание и безответственность
– Духовник как духовный отец должен быть у каждого православного?
– Что касается духовного руководства, у нас нет никаких канонических правил о том, что каждый православный человек должен иметь в своей жизни духовного наставника, руководителя, у которого он будет в послушании. Такое духовное наставничество важно людям, действительно сугубо серьезно относящимся к своему духовному пути, к своей духовной жизни, уже имеющим духовный опыт.
Наша Церковь обладает всей полнотой для спасения. В Церкви есть таинства, есть Священное Писание, Священное Предание, традиции, возможность человеку научиться духовному пути в самой Церкви, не прибегая для этого к особенным способам.
Духовничество как таковое, о котором идет речь, выходит из среды монашества. Поступающий в монастырь принимает на себя обет послушания, который предполагает отсечение своей воли перед волей духовного наставника, исповедование ему помыслов и, тем самым, серьезное, сугубо духовное руководство в определенных, специально для этого созданных, условиях.
А жизнь мирянина в больших и маленьких городах не предполагает специальных условий, в которых человек мог бы быть в послушании.
То есть человек может быть очень высокой духовной жизни, подвижником, но передать это правильно, адекватно ученику, понимая его духовное состояние, духовный опыт, может совсем не каждый. Поэтому не у каждого святого в личном общении можно чему-то научиться, не у каждого подвижника, не у каждого старца.
Хочется подчеркнуть, что люди, ищущие духовного пути, обращаются к своим духовным отцам именно за духовным опытом, за правильным пониманием тех обстоятельств жизни, в которых они находятся, чтобы познать волю Божию.
Но волю Божию познать именно в правильном направлении. Не в смысле познать волю Божию в том, чтобы, скажем, разменивать квартиру или не разменивать, переезжать на пмж или оставаться, поступать в такой институт или не поступать, покупать машину или не покупать: речь идет о пути ко спасению.
Потому что у нас, к сожалению, вопрошание человека о чем-то, в основном касается вот этих бытовых вещей, которые ко спасению могут не иметь вообще никакого отношения.
– Нередко люди ищут духовного отца, чтобы снять себя ответственность…
– Да, к сожалению, люди склонны искать или назначать себе духовного отца, чтобы свалить с себя ответственность за жизнь на кого-то другого. Поэтому им так проще: «Я ни за что не отвечаю, а как батюшка скажет, так и будет. Скажет и все, разведусь. Или, наоборот, не разведусь».
Очень часто человеку просто страшно жить, страшно принимать решения, страшно ошибаться: у него недоверие к Богу. Поэтому он за послушание выдает свою безответственность, свою трусость жить и вкладывает это в красивые рамки якобы духовной жизни. Не думаю, что здесь очень много духовности.
– Но ведь человек в любом случае вверяет духовному отцу свою жизнь?
– Это довольно сложный момент. Например, кто-то захочет мне вверить свою жизнь, а я не хочу ничью жизнь полностью взять в свои руки. Люди, которые вверяют кому-то духовную жизнь, должны быть уверены в том, что тот, кому они вверяют, готов ее взять.
Готовность принятия на себя другой жизни заключается в очень глубоком знании и понимании друг друга, в очень глубоком духовном проникновении, в единомыслии. Должно быть внутреннее духовное родство, когда человек решается взять другую жизнь на себя, а другой решается эту духовную жизнь ему вручить. Это моменты очень сложные, и я бы сказал, в каком-то смысле уникальные.
Когда люди, которых я в течение многих, многих лет знаю как своих прихожан, которые у меня регулярно исповедуются, в большей степени или в меньшей степени вверяются мне, и я их принимаю, всё равно оставляю свободу за самим человеком, в том числе оставаясь свободен сам. Потому что я не застрахован от ошибок, как человек грешный, могу дать неправильный совет.
То есть я оставляю любому человеку возможность слушать меня или, наоборот, не слушать. Мой любой совет не имеет категорического разрешения.
Когда же человек настолько доверяет другому свою жизнь, а тот в любви и слышании Бога её берёт, то даже когда духовник ошибается (и святой человек может ошибиться), то за любовь и за послушание принимает без роптаний даже ошибку своего духовника. И она может через эту милость и любовь не принести человеку духовного вреда.
Но в данном случае, когда мы говорим о духовничестве в миру, когда белый священник становится кому-то духовным отцом, стоит вопрос личной свободы и личной ответственности. Священник не может быть категоричным настолько, чтоб сказать: только так и никак по-другому. Он может дать совет, а человек может принять, а может не принять. Тут всё зависит от степени взаимопроникновения, духовного родства.
Ослушаться духовника…
– Бывает, когда монашествующие духовные отцы дают (или не дают) благословение на какие-то важные вещи – принять монашество, жениться, это оказывается душевно полезным для человека. Но, с другой стороны, могут быть сломанные судьбы. Как здесь разобраться?
– Бывают сломанные судьбы. Бывают ошибки. Потому что «женись – не женись», – это вопрос во многом человеческого разума, человеческой трезвенности. Ведь если человек во что бы то ни стало хочет жениться или выйти замуж, он все равно это сделает, но это не значит, что его выбор будет правильный. У кого бы он ни брал благословение.
Здесь вновь вопрос, на который нет однозначных ответов. Бывает так, бывает еще и иначе.
Приехали два незнакомых молодых человека к незнакомому монаху, и он им дал благословение – это один случай. Приехали к своему духовнику, архимандриту какому-нибудь, старцу в монастырь очень хорошо знакомые ему люди, которые в течение многих лет приезжают к нему – другой.
– Если человек не согласен с советом духовного отца, опасно – ослушаться? Действительно: ослушаться духовника – ослушаться Бога?
– В каких-то случаях, если имеется в виду послушание старцу в монастыре как обет, данный при постриге – это одно. Если идет речь о том, что человек пришел на исповедь к какому-то молодому священнику, и тот ему сказал: «Ты должен делать так», – а тот не послушался, то это совсем другое.
– Если священник очень пытается проникнуть в жизнь человека, спрашивая то, что ты не готов обсуждать, как здесь быть?
– Если это священник, которого вы не знаете и случайно попали к нему на исповедь, вы совершенно спокойно можете сказать: «Батюшка, я этот вопрос обсуждать с вами не хочу, извините, это не вопрос моей исповеди. Я хочу вам рассказать о своих грехах, грехи у меня такие. Все. А что я, кто я, где работаю, сколько у меня зарплата, это, простите меня, к исповеди никакого отношения не имеет».
Если речь о духовнике, здесь важно, насколько сам человек считает нужным для себя, чтобы духовник знал какие-то обстоятельства его жизни. Вот, например, у человека семейная проблема. Он приходит посоветоваться: «Батюшка, посоветуйте, я не знаю, как мне поступать». Это может быть и незнакомый человек или малознакомый человек, которого присылают мои прихожане, потому что ему не с кем посоветоваться.
Соответственно, я начинаю беседу: «Расскажите об обстоятельствах вашей жизни, кто вы, а сколько вам лет?» Мне нужно хотя бы приблизительно увидеть атмосферу, выяснить обстановку. Если человек не хочет об этом рассказывать – и не надо.
Это всё примерно так, как человек приходит к врачу и должен рассказать, где у него что болит, как он питается, что ест, как спит и так далее. Вплоть до того, какого цвета у него моча, если это нужно.
Так и священник спрашивает, если он действительно всерьез должен помочь решить какую-то проблему, и сам человек этого хочет и просит, и за этим к нему обращается. Так что пришедший с вопросом в каком-то смысле должен проявить инициативу, рассказать о себе.
– Многие мечтают, чтобы найти настоящего духовного отца – прозорливого старца…
– В духовной жизни мечтать очень вредно. Катастрофически вредно. Потому что очень много людей, к сожалению, начитавшись разных книг о «духовном», начинают мечтать и всю свою жизнь пытаются выстраивать по каким-то иллюзорным своим представлениям. Это очень плохо. Духовная жизнь – это реальность.
– Если духовник сам говорит о решении каких-то бытовых вопросов, например, делать детям прививки или нет…
– Это не дело священника – заниматься прививками. Если человек сам приходит с таким вопросом, мне кажется, правильнее ответить: «Решайте сами».
Так же ответить и на вопросы из серии, у кого лучше лечиться: у гомеопата или у аллопата. Кто-то хочет лечиться у гомеопата – ну, лечись. Кто-то хочет лечиться у аллопата, – пожалуйста. Кто-то пьет эти самые шарики, кто-то пьет антибиотики. Это не имеет никакого отношения к духовной жизни.
Ко мне могут обратиться люди: «Батюшка, делать мне операцию или не делать?» А я откуда знаю? Я что – врач? У меня глаза – рентген? И мне страшно, когда кто-то из священников считает, что он может что-то по этому поводу знать. Мне страшно и за священника такого, и за человека, который с этим обратился к священнику.
Еще могу понять, когда спрашивают у духоносного старца уровня отца Иоанна Крестьянкина, который может что-то действительно знать от Бога, чего не известно другому. Я – обычный священник, обычный человек, не знаю, у меня никаких специальных духовных даров нет.
В конце концов, у человека есть страшная ответственность принимать решения самому.
– Как понять: хороший духовник или он просто властвует, и это идет во вред?
– Это понимается по состоянию человека. Если человек живет радостно, у него видны небольшие плоды духовной жизни, нет уныния, если он чувствует полноту в сердце, значит – это правильное духовное руководство.
От духовного руководства у человека не должно быть уныния. Если человек после духовника находится в постоянном унынии, в самоедстве, в каком-то подчинении, значит это что-то не то. Все познается по плодам.
– Нужно ли искать духовника, у которого будешь исповедоваться постоянно?
– Если человек ходит в один и тот же приход и является членом общины, в этой общине он причащается, а не просто бегает по разным храмам, потому что Евхаристия – это церковное общинное дело, и он находится, в том числе, вместе со священником, который совершает эту Евхаристию, который проповедует, который настраивает приход на правильный духовный лад.
Ведь духовничество может священником выражаться не только в постоянном давании советов на исповеди. Духовное руководство приходом осуществляется священником через проповедь, через молитву, через служение, через организацию приходской жизни как общего служения.
В этом духовном руководстве люди видят, как священник молится, как служит, как относится к своим прихожанам, как проводит беседы, как готовит людей к причастию, как готовит людей к таинствам: к венчанию, крещению и так далее. Это все комплекс духовного руководства. Не такой индивидуальный, как мы ищем, а вот такой приходско-общинный.
И вот этого духовного руководства очень не хватает. Живого слова проповеди, правильной интонации, открытого служения, разумного понимания того, что люди ждут от самой Церкви. Потому что сама Церковь имеет полноту даров Божьих.
– Может ли быть духовник заочный, без регулярного общения?
– Может. Скажем, в смысле духовного руководства для меня огромную роль сыграл митрополит Антоний Сурожский. Я был с ним лично не знаком. Я знаю о нем, его по его проповедям и книгам.
Ответы на очень многие вопросы, которые меня волновали, я находил у владыки Антония в его проповедях, в его словах, в его беседах.
– Если обобщить, каков процент свободы и послушания в духовном руководстве? Где остается личная воля, а где человек покоряется воле духовника?
– В данном случае сам духовник может сказать правильные и определенные вещи. Где-то на чем-то может настоять, если это действительно очевидно и правильно, и он знает это доподлинно по своему опыту. А что-то может дать просто как совет, и уже люди сами решают.
Например, ко мне может подойти прихожанка, которую я знаю давно: «Вот, батюшка, я нашла, наконец, избранника жизни и мы хотим пожениться». Смотрю я, с точки зрения уже пожившего человека и что-то понимающего, – так себе избранничек, стоило бы попристальней к нему приглядеться, а не так – в омут с головой, сразу. Говорю: «Знаешь что, может быть не стоит торопиться?»
Бывает, в ответ слышу: «Ах, нет, батюшка, вы не понимаете, у нас так все здорово». «Ну, – говорю, – раз я не понимаю, тогда делайте так, как вы хотите». Но венчать отказываюсь, поскольку не считаю вправе брать на себя ответственность там, где у меня сомнения. Если у вас другое мнение, и вы уверены в своих чувствах, пожалуйста, делайте так как нужно, но без меня.
Вообще, в духовном руководстве священник не берет ответственность за поступки другого человека. Он помогает человеку. Он может им руководить, давать пример, направлять.
Это не значит, что он принимает ответственность за жизнь человека, который хочет с себя ее сложить. Иначе это уже не духовное руководство. И даже монашеское послушание – это не есть перекладывание ответственности и жизнь в безответственности. Послушание – это не безответственность.
Из цикла «Духовничество в православной традиции».
Качества наставника
Духовника отличает духовная рассудительность.
Из всего многообразия советов он выбирает подходящий именно обратившемуся к нему человеку.
При этом совет, который даёт духовник, это не просто книжная мудрость, но прочтённое или услышанное и пережитое в личном духовном опыте. Потому такой совет всегда практичен.
В «Добротолюбии» сказано, что впадающий в страсть не может научить, как не впадать в неё, а не впадающий или боровшийся способен, наоборот, подсказать путь борьбы.
Также в «Добротолюбии» есть рассказ об авве Филимоне.
Однажды его ученик спросил:
– Отче, почему из всех книг Писания ты больше всего читаешь Псалтирь?
И преподобный ответил:
– Брат, в моем уме так сильно запечатлелись мысли из псалмов, как будто я сам их создал, как будто от меня пошли эти мысли.
Так и любой совет духовника является советом столь же пережитым, как строки псалмов у аввы Филимона.
Рассудительность духовника происходит от любви. Ею он определяет меру и устроение пришедшего к нему человека.
Так, к святому Порфирию Кавсокаливиту приехала некая известная актриса. Она уверовала в Господа и просила дать ей правило жизни. Святой ограничился несколькими простыми советами. Когда она ушла, ученики спросили его, почему он дал ей так мало. И Порфирий объяснил, что сейчас она больше не понесёт. Но у неё сильная душа, и когда огонь любви к Господу станет разгораться, то и правило добрых дел и молитв она себе увеличит.
Любовь.
Без неё невозможны правильные рассуждение и размышление. Любовь движет не только «солнце и светила», но и духовника к пониманию, а ученика – к приятию услышанного.
Наставником движет жалость по отношению к ученику и стремление ввести душу последнего в радость.
Так, старец Дионисий Каламбокас, когда узнал об одном страдающем человеке, живущем в центральной Европе, сам лично приехал к нему и помог.
А старец Гавриил Стародуб был таким, что к нему можно было позвонить даже ночью, и он не успокаивался, пока не решал проблему человека.
Жизнь в духе святых отцов.
Дух наставника есть тот Дух Святой, Которым живится и всякая праведная душа, и вся Церковь. А потому его советы внутренне соприродны церковному мировосприятию. Критерий духовности человека – это радость, которую он испытывает даже среди скорбей. И своих учеников такой святоотеческий наставник учит радости, учит тому, что наш мир пронизан Богом, исцеляем Им, а потом светел и хорош, ведь везде разлита благодать Господня. Наставник также учит светло видеть землю и во всём происходящем замечать Божий Промысл, ведущий человека к радости.
По мысли святого Варсонофия Оптинского, жизнь есть блаженство. И хотя путь к этому блаженству – покаянное преображение себя, но для любого христианина всегда было значимо быть среди тех, кто пришёл или старается прийти к такому мировосприятию и живому ощущению Бога. Как прийти к ощущению Бога? Как не принять за Бога что-то другое? Как, наконец, жить, если Бог уже коснулся тебя? На все эти и многие другие вопросы получают ответы ученики наставников. И ответы эти полны света, надежды и радости, которые приходят в сердце того, кто старается жить правильной, благодатно-духовой жизнью в духе святых отцов.
Как найти духовника
Не всякий даже хороший священник может быть духовником. Это связано с тем, что духовная опытность приобретается постепенно, и только тем, кто сам длительное время был (а то и остаётся) послушником своего наставника.
Святой Симеон Новый Богослов был уверен, что любой ищущий правильно найдёт святого или праведного наставника: «Вот почему и тогда и теперь Бог открывает апостолов, пророков и праведных тем, кто проявляет ревность и заботится о себе самом и вносит своё усилие и творит добро».
Однако человек должен знать, как искать. И Симеон даёт ищущему два совета. Первый – молиться Господу об обретении наставника. А второй – совершать добрые дела, чтобы приобрести благодать. Это необходимо для того, чтобы мы могли отыскать праведного наставника по сходству благодати в нём и в нас. Хотя, конечно, в нём благодати будет больше, но это всё та же благодать, что и в нас. Именно поэтому старцы оптинские говорили о поиске наставника: «Свой своего всегда найдёт».
Духовный отец рождает нас для духовной жизни.
Старец Кирилл Павлов говорит: «Настоящий духовник должен принести нас ко Христу».
При этом враг рода человеческого старается всеми силами отторгнуть ученика от старца, вселяя недоверие к нему. Поэтому святой Иоанн Лествичник говорит, что больше всего враг хочет оторвать ученика от учителя. Согрешили и Иуда, и апостол Пётр. Но апостола Петра враг не смог оторвать от наставника, а Иуду оторвал именно недоверием Христу.
Что такое послушание наставнику и как оно рождается? Рождается оно, когда ученик увидит на лице своего будущего наставника сияние вечной жизни и захочет именно вслушаться в глубины этого человека, стать похожим на него именно строем духовной жизни. Митрополит Антоний Сурожский говорит, что когда впервые увидел своего будущего духовника, иеромонаха Афанасия Нечаева, то сразу подошел к нему и попросил, чтоб он был его духовным отцом. И поступил так Антоний именно потому, что увидел на его лице свет.
Святой Симеон Новый Богослов пишет: «Как детям рождаемым невозможно засемениться и родиться без отца, так невозможно родиться свыше, то есть принять благодать Святого Духа и тому, кто не имеет духовного отца, рождённого свыше»; «Тому, кто ищет духовного отца, должно искать человека, который родился духовно и сознательно знает Бога».
Послушание исцеляет от гордости. Оно открывает влияние на нашу душу гордого падшего ангела, который сопротивляется послушанию.
Иерей Александр Ельчанинов говорит по этому поводу: «Самое радикальное средство от гордости – быть в послушании (родителям, друзьям, духовному отцу)».
Настоящий духовник образуется из ученика. Духовник сам должен пройти путь послушания. У многих старцев были свои старцы и тогда, когда сами уже являлись старцами.
Отцы разрешали лишь тому не иметь наставника, кто ясно слышал голос Божий внутри себя, подобно как апостолов в Деяниях вёл Дух Святой. Но даже такие люди не выходили из послушания, пока были живы их наставники. Старец Гавриил Стародуб, когда не находил, у кого спросить совета, обращался к проходящему мимо ребёнку и поступал, как тот скажет...
Апостол Павел вспоминает, что спрашивал совета у других апостолов, хотя сам был великим духовником.
Как правило, отцы оставались в послушании у наставника навсегда, за исключением случаев, когда связь с ним была по каким-то причинам невозможна.
Наставнику открывают любую тревожащую мысль, и он помогает ученику иметь верный помысел о том, что его волнует. Открывают даже мысли по поводу недоумений в поведении наставников.
Так, некого человека, который неделю не мог встретиться с Дионисием Каламбокасом, старец встречал словами: «Я прошу у вас прощения, что заставил вас волноваться, что я не приеду»...
Но если в данном случае старец сам прозрел печаль ученика, то, имея дело с непрозорливым наставником, нам придётся открывать ему свои мысли самим, а он поможет уже думать правильно.
Общие положения
Старец Иоанн Крестьянкин говорит: «Разве родной отец живёт за своё чадо? Так и духовный отец только помощник, советчик и молитвенник ваш, дающий благословение на обдуманное вами предложение».
И действительно, по мысли отцов и подвижников (старца Иоанна Крестьянкина), ведущую роль в духовном возрастании человека всегда играет Христос.
Сила духовника в молитве и любви к чаду.
Наше возрастание во Спасителе измеряется мерой нашей жизни для других.
Многие священники и миряне, которым не доставало в полном смысле дарования старцев, тем не менее были способны к духовному руководству. Вместе с духовным отцовством и материнством всегда существовала возможность духовного братства и сестричества. Когда духовный совет даёт нам человек, который не является ни священником, ни монахом. По слову старца Софрония Сахарова, некоторые духовники были мирянами. Например, святая Матрона Московская, святой блаженный Павел Таганрогский. Были и великие советчики, как например, святая Великая Княгиня Елизавета, мученик Иосиф Муньос.
Духовник есть утешитель человека. Через него Сам Христос утешает человека.
Духовник – утешитель
Утешать другого есть таинство исцеления его души. Далеко не каждый христианин умеет утешать, даже когда ему кого-то немного жалко. Способность утешить даруется человеку за сострадание, и она приходит одновременно с даром рассуждения и даже прозрения, не явным, однако, для утешающего человека.
Почему слова диктора радиостанции, который произносит: «Всё будет хорошо», и такие же слова старца по-разному действуют на душу? Почему нас может утешить мама или любимый друг, а священник только тогда, когда, образно говоря, плачет с нами? Потому, что утешение есть созидательная и совершающая сила, она даётся за сострадание.
В Книге Товита (Ветхий Завет) описан случай, когда у девушки Сары 7 раз подряд погибают мужья. Девушка в отчаянии и не хочет жить, а её мать успокаивает её и говорит, что всё обязательно будет хорошо. Её мать не прозорливая, она не знает, как и что будет. Но говорит так, и так исполняется.
Старец Паисий Афонский, ещё будучи солдатом на фронте, спас девушку, которая была командирована возить продовольствие солдатам. Согрев её (а она замерзала), будущий старец (а тогда ещё не прозорливый воин Арсений) неожиданно для себя сказал ей: «Кончилось твоё горе. Скоро будешь дома». И действительно: её очень скоро отпустили с фронта домой.
Подобных случаев много, и все они восходят к одному общему духовному закону: когда кому-то кого-то жалко, то всё у того человека обязательно будет хорошо. Если жалко мне, то и Богу жалко. Моя жалость – призыв к Богу, чтобы Он вмешался и подал радость. Почему же вмешательство Бога не было явным до нашей жалости? Потому, что Он хотел, чтобы соучастниками обретённой радости утешенного нами были и мы.
К тому же жалость открывает человеку ум, и он начинает говорить утешаемому воистину Божьи слова. Так бывает, когда утешающий духовен. Но жалость к кому-то и делает человека духовным, хотя бы на то время, пока он жалеет.
Невероятные факты
Действительно ли человек влюблен или его пассия является всего лишь объектом вожделения и страсти, можно определить путем научных исследований. Ученые убеждены, что существуют так называемые "симптомы", которые выдают любящих людей.
Специалисты обнаружили, что мозг влюбленного отличается от мозга человека, испытывающего простое сексуальное притяжение. Мозг человека, находящегося с долгосрочных серьезных отношениях, также имеет свои отличительные особенности.
Хелен Фишер (Helen Fisher), антрополог из Университета Рутгерс, является одни из ведущих специалистов по изучению биологических основ любви. Фишер провела целый ряд исследований, которые доказали, что мозг "в любви" представляет собой нечто особенное, а также, что существует 13 явных признаков того, что человек влюблен.
Чувство влюбленности
1. Он/она особенный/-ая
Когда человек влюблен, ему кажется, что его вторая половинка особенная. У влюбленного прослеживается неспособность испытывать столь романтические чувства к кому-нибудь еще.
Фишер и её коллеги пришли к выводу о том, что так происходит, благодаря повышенному уровню центрального дофамина, вещества, которое находится в мозге человека и участвует в фокусе внимания.
Идеализация человека
2. Он/она идеальный/-ая
По настоящему влюбленные люди, как правило, видят исключительно положительные качества своего возлюбленного и не способны замечать его минусов. Их внимание сосредоточено на памятных событиях, подарках, связанных с объектом любви.
Ученые объясняют это тем, что в мозге, действительно, протекают особые реакции, концентрация некоторых веществ становится значительно выше, когда у человека появляется стимул в виде любимого человека.
Любовь или зависимость
3. Ощущение разбитости
Как известно, влюбленность часто приводит к эмоциональной и физической нестабильности. Если у вас наблюдаются следующие симптомы: возбуждение, эйфория, приток энергии, бессонница, потеря аппетита, дрожь, сердцебиение, ускоренное дыхание, а также чувство тревоги и паники, то это почти наверняка означает, что вы влюблены.
Такие эмоции сильно изматывают человека и выбивают его из привычной колеи. Ученые сравнивают чувство влюбленности с наркотическим состоянием.
Любовь – это одна из самых сильных зависимостей, от которой также сложно избавиться, как от алкогольной или наркотической.
4. Преодолеть проблемы вместе
Вероятность зарождения романтических чувств резко возрастает, когда два человека проходят через какое-нибудь тяжелое испытание вместе. Исследования показывают, что нейроны, вырабатывающие дофамин, становятся более продуктивными в такие моменты.
Одержимость человеком
5. Одержимость объектом любви
Специалисты подсчитали, что человек, находящийся в состоянии влюбленности, тратит на размышления об объекте своей страсти более 85 процентов своих мыслей. Такое состояние схоже с одержимостью.
Ученые говорят о снижении уровня центрального серотонина в мозге человека, что влечет за собой так называемое обсессивно - компульсивное расстройство психики.
6. Желание всегда проводить время с любимым
Влюбленным людям свойственно проявление некой зависимости от отношений, желание находиться рядом с возлюбленным – вполне понятное чувство.
Всегда вместе всегда рядом
7. Желание навсегда быть вместе
Зачастую влюбленным нравится мечтать о совместном безоблачном будущем. В первую очередь, девушки часто рисуют радостные картины о том, как они будут счастливы до того момента, "пока смерть не разлучит их".
8. Уверенность в том, что "ради любимого человека можно горы свернуть".
Влюбленным людям также свойственно себя переоценивать. Зачастую они чувствуют себя настолько сильными, что им кажется, они готовы сделать всё ради второй половинки.
Им также присуща некая жертвенность, то есть они готовы пожертвовать всем, только бы любимому было хорошо.
Стараться угодить
9. Стараться угождать любимому человеку
У влюбленных присутствует желание угодить своей второй половинке вплоть до того, чтобы он оценил наряд, прическу, приготовленную пищу. Хочется, чтобы любимый человек остался доволен теми действиями, которые вы проделываете радии него.
10. Неуверенность в том, что ты единственный
Когда человек испытывает по настоящему сильные чувства ко второй половине, ему хочется быть единственным и неповторимым для своей пассии.
Однако вместе с сексуальным влечением к возлюбленному начинает появляться ревность и чувство собственности. Нередко партнера начинают подозревать в неверности, даже когда нет никакого повода.
Такое поведение ученые объясняют результатом эволюции человека, когда самцу свойственно отгонять других особей мужского пола, чтобы партнерша принадлежала исключительно ему одному.
11. Не просто секс
Хотя сексуальное влечение является одним из самых сильных чувств человека, эмоциональный аспект любви также немаловажен. Исследование показало, что 64 процента опрошенных влюбленных пар не согласилось с высказыванием о том, что "секс является самым важным составляющих любых отношений".
Стоит отметить, что не только женщины, но и мужчины говорят о том, что эмоциональный аспект важен не меньше. Поэтому не нужно считать, что мужчинам нужен исключительно секс.
12. Потеря контроля над собой
Обычно окружающие начинают отмечать изменения в поведении, происходящие в человеке, который влюбился. Порой страсть влюбленного просто неконтролируемая. Друзья и коллеги начинают отмечать некоторую потерю контроля над собой.
Искра любви
13. Искра появляется и гаснет
Любовь не всегда чувство на годы или на всю жизнь. Психологи говорят, что очень часто люди путают понятие любви и привязанности. Такие созависимые отношения специалисты называют простой привычкой. Любовь проверяется временем и расстоянием.
